CLIO-SCIENCE: Проблемы истории и междисциплинарного синтеза. Выпуск III - страница 6

. Внешне схожей была и позиция преемника Пия IX папы Льва XIII, который посвятил проблемам катехизации свое первое апостольское послание «In Mezzo Alle Ragioni» (1878). Новый понтифик с возмущением писал о запрете в итальянских муниципальных школах преподавания католического Катехизиса и пагубном засилии воинствующего материализма. Однако Лев XIII представил проблему катехизации в совершенно особом свете. Он подчеркивал, что катехизация не только несет с собой свет евангельских истин, но и способствует укреплению в обществе нравственных основ, приучает человека понимать роль добродетели в его собственной жизни. «Учение Катехизиса облагораживает и возвышает человека в его собственной концепции, – отмечал Лев XIII. – И кто может утверждать, что учение Катехизиса не обновляет мир, не освящает человеческие отношения более тонким нравственным чувством, не укрепляет христианскую совесть в противовес нравственному ничтожеству насилия и несправедливости»[25].

В годы понтификата Льва XIII католицизм получил мощный толчок для духовного и доктринального обновления. Официальным учением Церкви был провозглашен томизм, а ее социальное учение было переориентировано на анализ актуальных общественных процессов и явлений[26]. В этой ситуации начала складываться обновленная катехитическая культура, тяготеющая к интеллектуализму и антропоцентризму, синтезу социальной, аксиологической и вероучительной функций. Однако закрепление ее было сопряжено с немалыми трудностями: на протяжении первой половины XX в. в Католической Церкви явно преобладали консервативные настроения. Так, папа Пий X в своих энцикликах подчеркивал, что катехитическое богословие должно быть безусловно ориентировано на укрепление тех истин вероучения, которые отражены в решениях Тридентского и Первого Ватиканского Соборов[27]. В Кодексе канонического права, принятом по благословлению папы Бенедикта XV в 1917 г., было закреплено ортодоксальное понимание катехизации, которая сводилась исключительно к наставлению детей с целью подготовить их к участию в таинствах[28]. Папа Пий XI в воззвании «Orbem catholicum» (1923) суммировал эти идеи[29], хотя в более поздних энцикликах и декретах он уже признавал важность сосредоточения катехитического процесса на личности воспитанника, осмыслении актуальных социальных проблем в русле христианской этики[30]. Но в полной мере условия для оформления современной концепции катехизации сложились лишь в эпоху аджорнаменто, когда Второй Ватиканский Собор дал толчок интенсивной модернизации католицизма.

В вопросах вероучения Второй Ватиканский Собор предложил не столько обновленную, сколько систематизированную и непротиворечивую версию традиционной догматики. А вот в области литургической реформы и развития социального учения Церкви новации оказались весьма масштабными. В полной мере это коснулось и вопроса о катехизации. Ключевое значение для этого имело провозглашение в ходе Собора задач Церкви по евангелизации мира. Само понятие евангелизации, по сути, впервые было раскрыто в ходе Собора в догматическом контексте. Подчеркивая роль миссионерских усилий по распространению Благой Вести, Собор отметил необходимость упрочения самого евангельского видения человека, придания ему всеохватывающего характера в рамках католического вероучения. Таким образом, принцип антропоцентризма становился основой и евангелизации, и катехизации (как отмечал впоследствии папа Павел VI, «евангельское освобождение коренится в неком замысле о человеке, в антропологии, которую нельзя приносить в жертву преходящим требованиям какой-либо стратегии, практики или продуктивности