– Заткнись, Брайн! Впереди нас ждёт тяжелая неделя. И, скорее всего, твои последующие дни будут заканчиваться в баре за стаканом виски. А я пока набираюсь сил и привожу мысли в порядок.
– Серьёзный подход.
– Ты не знаешь, с чем предстоит столкнуться. Когда капитан работал над этим делом, я только начинала карьеру. Была молода и полна энтузиазма ловить плохих парней. Когда на горизонте появился «Пикассо», я поняла по-настоящему, с чем предстоит работать. Броуди всячески оберегал меня и старался близко не подпускать. Да не больно-то и хотелось. Однажды я случайно увидела фотографии с места преступления, и меня вывернуло наизнанку. Хорошо, что успела добежать до уборной.
– Нет, пожалуйста, не начинай раньше времени нагонять на меня жуть.
В голове у меня зашумело от воспоминаний, и не больно-то хотелось долго размышлять над заведомо безнадежным делом. Я предпочла бы лучше поговорить о литературе.
– Да брось, Глория! В этот раз всё может выти по-другому. Чего вы привязались к этому преступнику, ещё не выезжая на место преступления. Вдруг это не он? Или подражатель?
– Капитан не ошибся. Тогда «Пикассо» удалось ускользнуть, его так и не поймали. Не было тел, улик, ДНК… Вообще ничего. Весь убойный отдел был на ушах. Многие старались предугадать действия преступника, попытаться влезть в его шкуру, чтобы понять мышление. Ничего не удавалось. Теперь я понимаю, что потребуется нестандартный подход. И если мы его с тобой не придумаем, то завалим дело. Знаешь, когда мне было тринадцать лет, ко мне пристал один парень…
Брайн замер и приподнял голову.
– И?
Слова вырвались сами собой, и теперь я не знала, продолжать или смолчать. Это была своего рода запретная территория, на которую я собиралась впустить Брайна.
Я взглянула на него и немного улыбнулась.
– Не подумай ничего дурного. Сущие пустяки.
– Да ладно, – отозвался он почти разочарованно. – Договаривай, раз начала. Что случилось?
– Гм… Тогда в школе все помешались на коллекционировании вкладышей от жвачки «Love Is». Ими обменивались на переменах и после школы на улицах. Я экономила на обедах, чтобы купить лишний раз себе такую жвачку. Их приносили школу старшеклассники, продавали, выменивали на игрушки и все считали это занятие тогда крутым. И вот, как то после уроков, я осталась дежурить в классе за то, что я получила двойку по математике…
– Тебя оставили? Никогда бы не подумал, что ты могла схлопотать двойку! – усмехнулся Брайн. Он уселся на стуле поудобнее, я взял в руки карандаш, которым стал рисовать незамысловатые картинке на чистом листе. – Даже не могу представить, чем закончится эта дивная история.
– Наберись терпения. Не все же такие примерные ученики, как ты! Короче, я помыла класс и собиралась уходить, когда в класс вошёл кто-то вроде уборщика или местного охранника и спросил: «Тебе нужны вкладыши из жвачек? Если интересует, жду тебя у себя». Это был взрослый мужчина, лет пятидесяти, с проседью в волосах. Я немного поразмышляла, но азарт взял вверх, и я решилась зайти к нему.
– Мать твою, Глория! Ты совершала большую ошибку! О чём ты только думала в тот момент!? – воскликнул Брайн, оторвав взгляд от очередной карикатуры на листе.
Я сделала глубокий вдох, закатив глаза к потолку.
– Говорю же, Брайн, ничего страшного не случилось. Когда я закрыла класс и двинула по коридору, уборщик двинулся вслед за мной.
– Постой, в школе кроме вас никого не было?
