Cон - страница 10

…Она легко подпустила к себе, позволяя уложить головку на моем плече. Я баюкала белокурого ангела, рассказывая ей какая она исключительная, необыкновенная девочка, пока малышка не заснула на моих руках. Мне не хотелось, чтобы ее вопрос остался без ответа. Но и правду жизни, кoтoрaя и так слишком рано обрушилась на маленького ребенка, пришлось правильно дозировать. Сегодня она узнала в лицо одного дракона. Пусть подрастет и окрепнет для встречи с другими. У них разные имена и хозяева, но всех их связывает одно- им нужна жертва.

Незванно память приходит со своим проектором, выxвaтывая щелкающими слайдами лица из толпы.

На первом – женщина с младенцем на руках. С каким обожанием она смотрела на свое дитя. И с каким хладнокровием готова была уничтожить чужого, расчищая место под солнцем для своего.

Даже у материнства – самого сильного, красивого и благородного инстинкта, есть своя темная сторона.

Еще щелчок. Bижу лицо седовласого мужчины. Там он стоял так близко, а его душа была так далеко, что невольно сомневаешься – а есть ли она у него. Родился ли он с таким дефектом, с пороком самого важного органа или кто – то умертвил его, отравив еще в детстве. А может жизнь обошла его своими уроками и душа усохла, не имея возможности созреть?

Ненависть, как уродливый шрам, обезобразила красивое лицо девушки. Почему ей так хотелось растерзать ребенка? Разве страдания малышки излечат собственные раны? Но ее внутренний дракон не дает ей времени на размышления. Он требует свежей крови.

Отвлекает от грустных мыслей легкое посапывание ангелочка на моих руках. Я смотрю, как Анна спит, доверчиво приоткрыв ротик.

Безмятежность на ее нежном личике теплой радостью разливается в моей груди. Она уже точно знает как выглядит сила и страх. И теперь никто на свете не сможет заставить ее забыть или перепутать их имена.

Как-то быстро начало темнеть. Глядя в небо, я вижу, что над нами нависает тяжелая, черная туча, роняя на лицо Анны первую каплю. Она тут же открывает глаза и улыбается мне. Хочется продлить это мгновение, но редкие капли быстро переходят в ливень, барабанящий по густой листве. Мы моментально промокаем до нитки. Вдобавок холодный ветер подгоняет нас в поисках укрытия. Пока я пытаюсь сориентироваться, Анна берет меня за руку и указывая направление, говорит: – Tуда!

Я следую за ней, понимая, что она местная и знает где можно спрятаться от дождя. Взявшись за руки, мы ныряем в самую гущу лесных зарослей, переходя на бег. Почти сразу Анна отпускает мою руку и бежит на шаг впереди от меня, показывая дорогу. Я стараюсь не отставать. Ее хрупкий силуэт кажется призрачным за разделяющей нас ширмой дождя. Она изящно лавирует между ветками деревьев и кустарников, тогда как я неуклюже защищаюсь от них. Ветви густых приставучих деревьев хлещут и цепляют меня, словно руки озорных маленьких мальчишек, скучающих без занятия. Они напомнили мне одного назойливого поклонника, который вечно задирал меня в младших классах, а потом и вовсе прилипил жвачку в волосы, в знак большой любви видимо. Как я рыдала тогда над своими косами, которые пришлось обрезать под каре. Но у бабушки всегда и на все был свой рецепт. Она смогла меня убедить, что каре- самая древняя и магическая стрижка, которую носила еще Клеопатра. И что по преданию эта стрижка немало помогала ей удерживать мужчин в своей власти. Конечно, на тот момент преимущества власти я видела только в мести над поклонником, но этого хватило, чтобы я успокоилась.