Он счастливо зажмурился и покачал головой. Девушку немного удивили его слова, ведь во время своих полетов с Дэймоном она испытывала те же самые чувства. И ей казалось странным, что Люциферу они тоже доступны. Что ему вообще что-то доступно, кроме злости и гнева.
– Знаешь, я редко летал в последнее время, все больше пешком передвигался. А то, чего доброго, кто-то из ангелов узнал бы меня, увидев мои великолепные и такие изящные перья, – Люцифер, засмеявшись, сделал взмах черными крыльями, обдав Анжелу сырым осенним воздухом, после чего наконец спрятал их, и девушка смогла вздохнуть с облегчением.
– Ну и чего ты тут стоишь? Ждешь особого приглашения? – он махнул Анжеле рукой, будто это она только что задерживала их своей болтовней, и первый ринулся в чащу.
Девушка поспешила за ним. Несмотря на то, что его шаги казались медленными и размеренными, он шел невероятно быстро, так что Анжеле приходилось почти бежать, чтобы только не отстать от него.
– Ты еще не передумала? Ты тащишься так, будто тебе лет больше, чем мне. Мы с тобой и за час не дойдем.
Люцифер остановился, облокотившись о дерево, ожидая отставшую и порядком запыхавшуюся Анжелу.
– Ни за что, – она упрямо покачала головой наконец нагнав его.
– Как хочешь, – первый падший пожал плечами, и снова пошел.
Хорошо, что с утра Анжела догадалась надеть мягкие удобные кроссовки. Иначе она бы безнадежно отстала.
И хорошо, что Самаэль больше не стоял за ее спиной – наконец она вернула себе всю свою природную ловкость и грацию.
Быть неуклюжей, вечно запинающейся на ровном месте школьницей, с явным нарушением координации, ей порядком надоело. И теперь она с некоторым удовольствием свободно прыгала по корням, не боясь упасть и вывихнуть лодыжку, или того хуже, что-нибудь себе сломать.
– Тебе, наверное, безумно интересно, когда же я это сделал? – похоже, Люцифер устал молчать.
В отличие от Анжелы он не прилагал к этому походу никаких усилий, а даже наоборот, старался идти помедленнее, чтобы девушка не отставала.
– Что сделал?
– Когда я сжег свои крылья. Ведь Дэймон теперь такой же, как и я. И тоже меняется. Разве тебе неинтересно?
– Он не такой же, как ты, и никогда не станет таким, – в очередной раз повторила Анжела.
– Но с тем, что он меняется, ты спорить не будешь. Волны всепоглощающей тьмы прорываются у него изнутри. Злоба, зависть, гнев раздирают его на части, оставляя свой след и на перьях.
Анжела вздрогнула.
Дэймон и сам говорил ей нечто подобное, но из уст Люцифера это звучало более зловеще. Хотя ее уверенности в том, что Хэвенли никогда и ни за что не причинит ей вреда, слова Люцифера отнять не могли.
Анжела знала точно – Дэймон пойдет на все, чтобы уберечь и защитить ее. Она видела тот свет внутри него, который не сможет погасить никакая тьма.
– Впрочем, кажется, я немного отвлекся, – продолжил первый падший. – Знаешь, иногда я забываюсь, что теперь могу говорить с живыми людьми, и ухожу в непрерывный монолог.
– Я это заметила.
– Но сейчас речь о другом. Так что же, разве тебе неинтересно, когда я это сделал?
– Ты ведь все равно мне это расскажешь, даже если я попрошу тебя замолчать? – усмехнулась Анжела.
– Ты права, крошка Беллз, – Люцифер расхохотался, – слишком давно я был один, чтобы отказываться сейчас от слушателя. Так вот, смею тебя заверить, ты не увидишь того, как это случится с Войной. Потому что я смог вытерпеть очень и очень долго. В общем, люди столько все равно не живут.
