– Конечно, – беспечно отмахнулся тот и полез наверх.
Хвост входил в пустоты между ступенями, как шестерёнка в пазы. Дейна аж залюбовалась. На самом верху дерево не выдержало и парочка перекладин проломилась под весом нага, но он успел перебраться на крышу. Дейна затянула лестницу наверх и подозрительно осмотрелась.
Её не покидало ощущение, что за ними кто-то смотрит.
– Дейна, мы будем спать здесь?
Дейна посмотрела вниз на сидящего господина. Лицо того выражало глубокую тоску. Жёсткий деревянный наст явно не мог соперничать с дворцовой периной.
– Да. Вам понравится. Видите, сколько звёзд на небе?
Ссадаши неохотно перевёл взгляд наверх, но не впечатлился. Дейна запоздало подумала, что за восемь веков жизни его наверняка часто призывали любоваться звёздами и вообще пытались отвлечь разными способами.
Стянув с плеч разодранную куртку, Дейна постелила её и махнула рукой.
– Ложитесь.
– А ты? – бледный питомец… тьфу ты!.. господин испуганно посмотрел на неё.
– И я лягу, – отозвалась хранительница, вытаскивая из-за ворота пригревшегося ужа.
Тому на воздухе не понравилось, он возмущённо завился, и женщина поспешила положить его на крышу, надеясь, что он уползёт. Господин, правда, мог поднять плач… Ну и да ладно!
Опустившись рядом с наагалеем, Дейна легла и рывком притянула его на свою грудь. Так и мягче, и теплее. Руки у нага были просто ледяные, действительно мерзлявый. И женщина затащила их под свою рубаху. Затихший Ссадаши покорно лежал, чувствуя, как под щекой волнующе поднимается и опускается упругая грудь, а ладони обжигает нежная кожа. Возвращать и устраивать допрос пойманным вольным резко расхотелось, воздух посвежел – от крыши на самом деле шёл сильный сандаловый запах, похоже, на складе благовония хранились, – а ночь стала волнующе романтичной. Ссадаши заелозил, поудобнее устраиваясь на женщине, и осторожненько обвил её левую ногу хвостом. Дейна недовольно вздохнула, но осаживать не стала. Наоборот, обняла и успокаивающе погладила по спине.
– Всё хорошо, мой господин, – ровно произнесла она. – Мы в безопасности и завтра пойдём во дворец. Вы опять увидите Шширара и господина Вааша. Господин Вааш возьмёт вас на рыбалку, и вы поймаете самую большую рыбу.
Ссадаши вздрогнул. Последний раз он поймал самого себя за ухо. Вааш был в восторге.
– Спите. Рассказать вам что-нибудь?
– Рассказать? – Ссадаши понадобилось время, чтобы сообразить: рассказывать ему собираются сказку. – Нет, я устал.
И заелозил лицом по упругой груди, как по подушке.
– Спите, – горячая рука опустилась на его голову и ласково погладила.
Ссадаши замер. Почти так же его гладила мама каждый раз, когда видела его. Гладила и радовалась, что он не такой высокий, как братья, и она может его целовать.
В груди поселилось волнение.
Рядом с матерью чувствовать себя ребёнком приятно и хорошо. Но рядом с другой женщиной – нет. В груди возрастали сумятица и волнение: Ссадаши не мог разобраться в нахлынувшем чувстве и забеспокоился.
Вытащив руки из-под рубахи, он словно бы в приливе нежных чувств обхватил Дейну за шею и стиснул.
– Ты такая хорошая…
– Спите, господин, – ласково увещевала Дейна.
Ссадаши завозился и заворочался, Дейна охнула под его тяжестью и упустила момент, когда палец нага лёг на определённую точку на её шее. Сон навалился с непреодолимой силой и прижал к крыше не хуже нага. Дейна попыталась держать глаза открытыми, но обложенный чёрными облаками волчий месяц раздвоился, поплыл, и женщина, как в омут, канула в темноту сна.
