– Хм-м… – задумалась Амелия. – Ладно.
– Ну вот и славно, завтра же и отправимся за покупками.
– Хорошо. Я к Лео! Пока!
Амелия тут же ушуршала.
Через секунду вернулась:
– Забыла кое-что…
Она промчалась мимо матери, поднялась в комнату и начала что-то искать. Посмотрела за столом, украшенным баночками со светлячками и гирляндами, и на полке с самыми ценными игрушками. Глянула под кроватью. Ничего не нашла.
– Куда я её дела? Точно!
Она открыла шкаф с игрушками и одеждой, порылась внутри и нашла сумку, в которой и лежало то, что она искала – попрыгунчик. Она схватила игрушку и помчалась к Лео.
– Солнышко, долго не задерживайся, скоро стемнеет.
– Хорошо, мамуль!
Дом Лео и лавка были одним целым, а стоял он чуть западней имения Бориса.
Вывеска над дверью гласила «Одежда и аксессуары от Веббера».
На входе всех гостей встречал звон колокольчика, а после него
– Питер.
– Здравствуй, Амелия, рад тебя видеть, – приветствовал её хозяин лавки. – Леонард только вернулся, практикуется у себя.
Изрезал кучу ткани, но сейчас, кажется, что-то и получится.
– Привет, дядя Питер! Мне нужно с ним срочно увидеться!
– О чём разговор, проходи. – Он указал рукой на дверь справа от кассы, в которую вели небольшие ступеньки.
– Спасибо!
Она вбежала в дом. В прихожей, между лестницей на второй этаж и стеной, всегда стоял полумрак. Свет здесь не зажигали, так как коридор небольшой. Амелия ненавидела эту прихожую. Она быстро преодолела злополучный коридор, свернула на лестницу и, прыгая через ступень, поднялась на второй этаж.
– Лео! – кричала она. – Лео, это я!
Он выглянул из-за двери с ошарашенным взглядом:
– Ты чего так раскричалась? Я из-за тебя опять штанину порезал…
– Да пофиг на штаны! Сегодня было тако-о-ое!
– Что?
– Пустишь, может?
– Уй да, точно.
Он распахнул дверь в комнату, Амелия вошла и села на кровать.
Достала из кармана попрыгунчик, протянула его другу:
– Держи, возвращаю.
– Спасибо. – Он забрал попрыгунчик и сунул себе в карман. —
Что было-то?
Амелия так быстро рассказывала, что мальчик пару раз даже переспрашивал, так как не успевал за её мыслями. Она рассказала ему всё, что нужно было знать: как они ели бутерброды, как стража спросила у них цель прибытия грубыми голосами, даже про то, как один мальчик хотел стащить у них рыбину, но папа его остановил, сказал, что воровать нехорошо, и дал ему эту и ещё две рыбины просто так.
– Твой папа – добряк. Не то что мой…
– Слушай дальше. Когда мы продали всю рыбу, мы приехали домой, и мама сказала, что будет меня учить зельеварению! Круто?!
– Да-а, звучит куда круче, чем шить штаны и вымачивать кожу…
Скука смертная. – Он с расстроенным видом уселся рядом на кровать.
– Зато ты сможешь зарабатывать много денег.
Леонард почесал затылок:
– Тоже верно… Но и ради этого надо постараться.
– А ты постарайся! Я тоже постараюсь и стану лучшей зельеварительницей нашего времени! И заработаю много денег… Или правильно было бы зельеваркой?.. А ладно, попрыгуна ты получил, я рассказала про приключение, крои свои штанины дальше, чудила.
– Сама чудила! – рассмеялся тот.
Леонард проводил её до самого выхода. Амелия попрощалась с Питером, хлопнула по плечу Леонарда и упрыгала домой. По пути она встретила Бориса, он угостил её конфетой. Он всегда носил в карманах конфеты для ребятишек. Некоторые из них – те, что с пастилой, – не вкусные. Но попадались и с шоколадной глазурью. Ей перепала мармеладная с кусочками фруктов.
