За такое дело Коркодейл сам разорился на сбрую и овес. А вот повозку выбирал снова он. Не новую, но крепкую, с большими колесами, гладкими оглоблями и потрепанным верхом из парусины.
- Эта старушка лет пять еще прослужит, - говорил он, смазывая колеса свежим, пахучим дегтем, - а тент подлатаем как-нибудь.
- Заштопать и я могу, - отмахнулся Лайн, - надо бы мешки сеном набить, чтобы мягче ехать было, да провизии прикупить. Возле столицы в трактирах небезопасно.
- Согласен! – услышав, что не нужно будет брать иглу в крепкие пальцы, больше привычные к мечу, Коркодейл сам отправился к старшему конюху, договориться о постое и ковке лошадей, а еще заглянул на кухню, к обожающей его кухарке, чтобы запастись в дрогу парой головок сыра и окороком.
За время сборов мужчины понемногу разговорились, и выяснили, что оба получили земли в одной королевской марке, будут соседями и, хотя выросли в баронстве, про собственные деревеньки ничего не слышали.
- Знаю я, что делать надо! – сказал вдруг Коркодейл, за вечерней кружкой сидра.
- Что? – Лайн повернулся к нему тем ухом, которым слышал, и приготовился слушать.
- К ведьме надо сходить. Мой отец в своем баронстве ведьму всегда поблизости держал. Они к природе ближе, про землю все знают, если не поскупимся, скажут, что где садить, где колодцы копать и куда лучше не соваться.
Самюэль покивал:
- Да, от ведьм толк есть, только где там ведьму искать?
- У местных спросим. Они ж и сами к ведьме бегают, только не говорят вслух, а так, намекнуть могут.
На том и порешили.
Путь до баронства был длинным и скучным. Правда оба путника, чтобы не терять навыков собирали информацию, писали коротенькие отчеты и отправляли в столицу с голубиной почтой. Мелочи, крошки, которые в руках королевских советников могли стать важной частью будущего.
После нескольких жарких споров, мужчины признали сильные стороны друг друга, и разделили обязанности. Лайн, как более легкий и ловкий чаще сидел на облучке, а Коркодейл таскал тяжести, и не расставался с оружием.
В целом дороги были безопасны, но мелкие банды могли доставить путникам неприятности. Поэтому двигались ветераны неспешно, подстраиваясь под движение крупных обозов.
Первая стычка у них произошла из-за готовки. Коркодейл служил в отряде, которому полагалось все – от доспехов и алебард, до кашевара и прачки. Он, конечно, сумел бы что-то приготовить на печи, да и хлеб с мясом резал неплохо, но вот сварить полноценный суп или кашу на костре было выше его умений. Лайн же, хоть и родился в баронстве, большую часть жизни провел в городе, в большой семье, в которой готовкой занимались женщины. Потом служба, на которой кормили, либо давали денег на трактир.
В дорогу они взяли хлеб, сыр, окорок и вязку вяленого мяса – привычной походной еды, но уже на второй день начали тянуть носами в сторону обозных котлов. Приметившая их интерес бойкая вдовица предложила кормить ветеранов горячим, за серебрушку в день. Учитывая, что в более обжитых местах на эти деньги можно было неплохо покутить в трактире, экономный сын торговца отказался, а вот стражник собирался согласиться, но Самюэль уперся:
- Не глупи, на эти деньги можно и в трактире поесть! – твердил он, уводя попутчика к повозке.
- Трактиров тут нет! – сердито и голодно кивнул бывший стражник на окружающий стоянку лес.
- Ты все деньги спустишь, не доехав до своей земли! А там, прежде чем получить что-то, вкладывать придется! – продолжал убеждать Дэвлина Самюэль. Потом огляделся, махнул рукой и заявил:
