Зайдя в дом, я первым делом увидела пару уставленных на меня черных глаз. Горлица сидела на полке для шапок и с интересом смотрела на меня сверху вниз. Крисса, младшая сестра, пришла меня встретить… или забрать свою птицу.
Она распустила волосы и была очаровательна. Большие голубые глаза были ее украшением, хотя и вся она была очень похожа на принцессу. Мама так ее зачастую и называла.
– Ты поздно, – Крисса не смотрела на меня, ее внимание занимала только птица, но я знала, что на самом деле от сестры ничего не укроется.
– Как там…
– Мама? Или реторта? – улыбнулась она. – Ни за кого из них не беспокойся, я слежу за всеми.
В очаге горел огонь, но за целый день никто ничего не приготовил, и эта обязанность сейчас легла на мои плечи. Крисса уселась за стол, подперев голову руками.
– Мама спит? – спросила я.
– Да.
Мы замолчали, и только когда на столе расположились тарелки с тушëным кушаньем, Крисса заговорила снова.
– Она чувствует, что ты ее презираешь. Но ведь она не виновата.
Я тоже села за стол.
– Я знаю.
Овощи не шли в горло, я через силу заставляла себя их проглотить. Пока Крисса щебетала что-то про школьные занятия и механические экипажи, я просто сидела, уставившись в огонь.
Слова мага-инквизитора не давали мне покоя. Это было хуже, чем все другие переживания, которые я испытывала до – страх перед завтрашним.
«Он пытался о чем-то меня предупредить… Что-то ужасное произойдет. И этот проклятый сектант ещë…»
Тяжелые мысли настолько захватили меня, что я не сразу вспомнила о портрете.
«Он, кажется, забрал его обратно. И почему я только не попросила отдать его мне…»
Я встала и подошла к полкам, откуда достала маленький ларец, и, взяв щепотку содержимого, бросила в огонь. Пламя заискрилось, а затем комнату заполнил пронзительный запах цветущих яблонь и каких-то других весенних цветов. Может быть, ландышей, или магнолий…
«…наверное», – я не знала точно.
Я купила этот порошок пару лет назад у бедного торговца из Нистара. Больше я его никогда не видела, как и чтобы что-то подобное продавал кто-нибудь еще. Про Нистар вообще было слишком мало новостей, чтобы понимать что-то о том, что там творится, и даже те крупицы – про нерли. Это было странно и тому могла быть причина, но всем было слишком часто все равно.
«Он сказал, что там поселилась Смерть…» – я чувствовала, как на глаза навернулись слезы. Я поспешила поскорее вытереть их. Мне было странно, почему я так реагирую, ведь какое мне дело до страны, в которой я даже никогда не была.
«Наверное, накопилось…»
– …знаешь, скоро ведь ярмарка. Мы должны будем купить что-нибудь, – звонкое щебетание Криссы вернуло меня в реальность. – Краски, может быть? Или фарфоровые кружечки? Что-нибудь по-настоящему полезное…
Она сделала упор на последнее слово, очевидно в противовес тому, что обычно покупала ее старшая сестра – колбы, топазы, редкие реагенты…
В ответ я лишь неопределенно хмыкнула, уходя в другую комнату. Крисса, как хвостик – тоже. Она села на кровать и достала откуда-то гребень и пару лент, и привычным жестом вручила их мне.
– Вечер же? – удивилась я.
– Ну и что?
Эта традиция сложилась как-то сама собой. Я села к ней на кровать, взяла гребень и провела рукой по волосам, у нее были чудесные волосы.
«…как у эльфов. Или фей. Ну или какого-то чудесного сказочного существа. Пегаса может быть… или волшебной мантикоры…» – думала я про себя, проводя гребнем по шелковистым прядям.
