– Ох, какой молоденький! – поразилась она, оглядев Андрея. – И чего тебе?
– Я от Володи Брагина, – сказал тот, – гостинцев вам привез.
– От Вовки! – обрадовалась тетка. – Отлично! Проходи, проходи! Замерз небось, посидим перекусим.
Она обернулась к китаянке за стойкой.
– Катя, калифана чай давай.
– Да что за «калифана» такая? – спросил Андрей, когда тетя Тома усадила его за столик в небольшом ресторане, занимавшем часть первого этажа. – Всякими словами меня называли, но так…
– Ты откуда такой дикий? – поразилась женщина. – Москвич, что ли?
– Сахалинский я, – пожал плечами Огневский.
– Ну вот, – покачала головой Тома, – дальневосточник, а важных слов не знаешь. «Калифана» – это корефан, ну друг то есть. Так китайцы называют русских, а русские китайцев. То есть мужиков только, для женщин другие слова есть. «Куня», – она кивнула на девушку, принесшую им чайник и две чашки, – это «девочка» на китайском. Или еще можно сказать «подлюга».
Огневский удивленно поднял брови, а китаянка Катя ничего, обернулась на обращение безо всякой обиды.
– Шоколадка нада, – сказала ей Тома и улыбнулась, видя удивленное лицо Огневского. – «Подруга» то есть, – объяснила она, – местные нашу «р» плохо выговаривают. Как тебя звать-то? Ты какими судьбами тут?
– Андрей, – ответил Огневский. – Путешествую…
– А, на Новый год? Сюда многие отмечать приезжают несмотря на холодрыгу.
Андрей совсем и забыл, что пересек границу в конце декабря. Это показывало, насколько ему стало все равно, – скоро главный российский праздник, а Огневский, всегда любивший отмечать, теперь и на это махнул рукой.
– Как там Володька? – спросила Тома. – Все по лесам слоняется?
– Ну да… – ответил Андрей. – И вроде доволен.
– Жениться ему надо, раздолбаю, – вздохнула Тома, разливая по чашкам зеленый чай.
– Он вам тут передал… – Огневский достал из рюкзака увесистый пакет от Вовки, в который ни разу так и не заглянул.
Тома оживилась, развернула подарок.
– Ох, молоток Вовка! – обрадовалась она, доставая два пакета гречневой крупы, пачку черного чая и увесистый шмат соленого сала. – Дефицитов прислал!
– Насчет гречки и сала понятно, – сказал Андрей, – это чисто наши продукты, я слышал, что они редкость за границей. Но неужели в Китае с чаем проблемы?
– Эх, – вздохнула Тома, – ты и не представляешь какие. Есть у них зеленый чай, белый, красный, хоть серо-буро-малиновый, блин. А нормального черного, хоть «Липтона» несчастного, чтобы с сахаром и лимоном попить, нету! Приходится с оказией передавать.
– Тома, – позвала «подлюга» из-за стойки, – вечелинка собилай?
– Собирай! – махнула рукой Тома. И добавила, повернувшись к Андрею: – Извини, сейчас отойти надо. Ты оставайся, где-то через час будем Колькин день рожденья отмечать, это муж мой. Придет человек пятнадцать народа, молодых пара будет, посажу тебя с ними.
– Хорошо, спасибо за приглашение, – ответил Огневский. – А сколько у вас номер сто́ит? Мне нужно где-то остановиться.
– Если хочешь, бесплатно в подсобке спи, – предложила тетя Тома. – Ты не думай, там прилично, просто стоит стиралка для белья, но ночью она выключена.
– Ладно, – пожал плечами Андрей. – Спасибо.
Денег ему сейчас хватало, на будущее было плевать, но не хотелось суетиться – что идет в руки, то и бери.
– Ну и отлично, – сказала Тома, поднимаясь из-за стола. – Скажи куне за стойкой, чтобы тебя в подсобку отвела. Через час приходи сюда, отмечать будем!
