– До них доплывёшь? – шепча, спросил Гамилькар.
– Да, – вновь ответил Форкис.
– Главное, нужно очень тихо спуститься в воду и как можно дольше держаться под ней, – взглянув ему в лицо, произнёс мужчина.
– А где эти, остальные? – спросил юноша, кивая назад, имея в виду другие корабли пиратов.
– Они там, сзади. Отошли немного. Насколько я помню, из них только на одном есть гребцы, – ответил Бронт.
– А почему наши не атакуют? – удивился Форкис.
– Боятся навредить, – непонятно прошептал старший товарищ.
– Ну, всё. Нам пора. Сперва ты. Это ваши корабли, и тебя с них должны сразу узнать, – Гамилькар посмотрел на Бронта. Быстро переведя взгляд на Форкиса, он добавил: – Затем ты. Я замыкаю. Вперёд.
Бронт, зацепившись за борт, перелез через него и повис над водой на высоте в три своих роста. В этом месте не за что было держаться, и он, стараясь быть как можно тише, соскользнул в воду. Следом за ним, не мешкая, поочерёдно покинули судно и Форкис с Гамилькаром. Всё удалось без лишнего шума.
Вынырнув на довольно большом расстоянии от корабля, они все трое размашисто поплыли к триерам, стоявшим по-прежнему неподвижно. Их заметили и тут же бросили спасательные канаты. Военачальник Саул был несказанно рад, узнав в одном из троих поднявшихся на борт людей своего старого товарища Бронта. Они крепко обнялись.
Тёплые шерстяные плащи быстро согревали продрогшие тела пловцов. Промытые и перевязанные раны уже не так саднили и беспокоили. Вино и пища мгновенно восполняли силы.
Определив на отдых двух других беглецов, Саул присел возле Бронта. На его вопрос о судьбе остальных триер он лишь пожал плечами. Стало понятно, что Саул не нашёл их, так же, как и не встретил ни одной вражеской униремы. В свою очередь Бронт рассказал ему обо всём случившемся с его кораблём, о гибели Пиндара, Теофила и всех воинов.
– Кто этот воин, что прибыл с тобой? – спросил военачальник.
– Мне кажется, это командующий вражеским флотом. Он не перс и не египтянин. Скорее всего, он финикиец на службе фараона. Хорошо владеет нашим языком, – ответил Бронт. На миг задумавшись, он взглянул в лицо Саула и добавил: – Он настоящий воин и крепко сражался за нас против пиратов.
– По-моему, у него просто не было другого выхода, – резонно подметил Саул.
– Один выход уж всегда есть. Смерть. Я видел, как он хотел погибнуть в последней схватке, но главарь разбойников разгадал его планы и почему-то не дал ему умереть. Впрочем, как и нам с Форкисом. Мне трудно сейчас здраво судить обо всём случившемся. И всё же, мне кажется, есть в нём что-то настоящее, да такое, что достойно уважения, – поделился своим мнением Бронт.
– Я знаю и всегда помню о благородстве твоей души, Бронт. Я верю тебе. Ну а что представляет собой вожак пиратов? Можешь сказать? – поинтересовался Саул.
– Ты не поверишь, но он произвёл на меня неплохое впечатление. Нет, не подумай, что я так говорю из-за того, что он оставил меня в живых. Просто я видел и его глаза, и глаза всех других пиратов. Они совершенно разные. Нет в нём слепой ярости, присущей остальным. Он не поглощён всецело тем, что совершает. Мне показалось, что он безразличен к наживе и почему-то вынужден заниматься этим диким промыслом.
Бронт вновь посмотрел в лицо товарища. Тот внимательно дослушал его.
– Ладно, я всё понял. Мне пора. Нам следует немедля отбить корабль и уничтожить пиратов. Если мне доведётся пленить их главаря, то я обещаю отдать его тебе. Будешь сам вершить его судьбу, – Саул дружески хлопнул его по плечу и поднялся.
