В 1910 году брат моего деда – Сергей на железнодорожном вокзале Ставрополя случайно лицом к лицу столкнулся с начальником жандармского управления (они знали друг друга) и в упор стрелял в него из револьвера. Жандармский полковник упал; Сергея, после короткой борьбы, скрутили и препроводили в кутузку. Позже оказалась, что каким-то чудесным образом Сергей промахнулся, а с офицером просто случился обморок.
Сергея судили и переслали в Саратовскую тюрьму, где он организовал голодовку среди политических заключенных, за что был до смерти забит палками надзирателями.
Примерно в это же время, при производстве очередной бомбы, произошел неконтролируемый взрыв в лаборатории деда, и ему опалило лицо. С тех пор, и почти до самой своей смерти, Никита Викторович ходил с лицом синего цвета, от въевшихся в лицо крупиц пороха при взрыве.
Никита Викторович женился на мещанке Агриппине Петровне (моей бабушке), дочери знаменитого на всем Поволжье печника Петра Федотовича Гущина (говорят, что он выкладывал большие изразцовые печи до потолка в домах богатых купцов и подрядчиков).
Бабушка была старшая из детей в семье (всего было три сестры – Агриппина Петровна, Капитолина Петровна, Евангелина Петровна и два брата – Милентий Петрович и самый младший – Александр Петрович).
В годы Гражданской войны младший брат Александр спутался с одной из многочисленных банд, шнырявших по Северному Кавказу. Как-то зимней ночью он постучал в окно дома. Бабушка откликнулась.
– Груня, открой. Это я – Саша.
Бабушка открыла дверь, но на порог не пустила. – Уходи, тебя разыскивают.
– Груня, я на минутку, только согреюсь и что-нибудь перекушу.
Агриппина Петровна впустила брата в дом. Сидя за столом, Александр заснул. Вдруг раздался стук в дверь, ворвались красноармейцы, вывели Александра во двор, и на глазах Агриппины Петровны расстреляли.
Бабушка имела образование – 4 класса церковно-приходской школы, занималась с дедом самообразованием, выучила польский язык, а после революции закончила рабфак, высшую партийную школу в Ростове-на-Дону и Промакадемию в Москве.
В перерывах между учебой, бабушка работала директором детского дома (была делегатом I Всероссийского съезда учителей (май 1924 г.); прибыла на съезд последней и, войдя в зал заседаний, была остановлена возгласом Н. К. Крупской, сидящей в президиуме съезда: «Товарищи, давайте поприветствуем прибывшего с Северного Кавказа делегата нашего съезда». Все поднялись со своих мест, и Агриппина Петровна проследовала к своему креслу под громкие аплодисменты). Затем она руководила машинно-тракторной станцией на Ставрополье (есть фотография А. П. за рулем американского трактора фирмы «Фордзон» («Fordson»).
Во время учебы в Москве бабушка подружилась с Елизаветой Берзиной, женой главного разведчика РККА (Красной Армии), – Яна Карловича Берзина (настоящая фамилия Кьюзис, кличка – Старик), практически каждый день бывала у них в доме.
По линии Главного разведывательного управления Красной Армии, она выполняла отдельные поручения. В частности, была связной с группами болгарских коммунистов Стойнова Геню Георгиева и Христа Боева. Не зря 27 февраля 1934 года Агриппина Петровна была одним из организаторов встречи на Тушинском аэродроме, оправданных Лейпцигским трибуналом за поджог Рейхстага в Берлине и взятых под советское покровительство, болгарских товарищей, – Георгия Димитрова (будущего руководителя Коминтерна), Благова Попова и Васила Танева.
