– Так спасайте людей! Чего вы ждете?
– А если документы еще здесь? Представляешь, сколько труда вложено в этих людей? Они потратили годы и десятилетия, чтобы закрепиться и вырасти в американском обществе. И весь этот труд коту под хвост? Эвакуация равносильна провалу.
– Твоим начальникам легко рисковать жизнью подчиненных.
– Забудь про начальников, есть только ты и я! – чересчур эмоционально отреагировал Коршунов. – И если нам удастся, если ты сможешь вспомнить…
– Ты тоже получишь звезду Героя?
Кирилл не оценил иронии. Его лицо словно погрузилось в тень.
– Речь идет о твоей жизни.
5
За сутки до первого дня, Москва
– Коршунов, у тебя шесть дней. Это крайний срок. Если не найдешь досье, мы примем радикальные меры.
– Я понял, товарищ генерал.
– Еще вопросы есть?
Офицер замялся, прежде чем задать мучивший его вопрос.
– Светлый Демон может рассчитывать на особую участь?
– Проект «СД», «Светлый Демон», закрыт. Ты понимаешь, что это значит.
Но для Коршунова «СД» была на проектом, а живым человеком.
– Даже если с ее помощью мы спасем четырнадцать разведчиков?
– Есть правила, в которых нет исключений.
– Но, может…
– Коршунов, выполняй задание. Об остальном позаботятся другие. – Холодные начальственные глазки буравили подчиненного. – Не слышу ответа!
– Есть, товарищ генерал.
– Свободен.
Кирилл Коршунов вышел из «высокого» кабинета. Он отстоял еще шесть дней ее жизни. Только шесть.
Генералу Рысеву не понравился ускользающий взгляд офицера. Он знал, что за глаза его зовут Рысь, и не видел в этом ничего зазорного. Неожиданный прыжок и смертельная хватка клыками в самое незащищенное место отвечали и его характеру. Заключительная миссия по закрытию проекта «Светлый Демон» должна быть выполнена чисто, решил генерал и нажал кнопку связи. Настало время подчистить собственные грязные делишки.
6
Первый день, Калининград, 13-30
– Привет, Калининград. В прошлый раз меня здесь подло предали. Сейчас грозят лишить жизни. Это честнее. – Я села в низкое кресло, хотела водрузить босые пятки на журнальный столик, но воздержалась, вспомнив о коротком платье, и скромно поджала колени. – Излагай подробности.
Кирилл опустился в кресло напротив и мучительно растопырил пальцы, не зная, с чего начать.
– Давай вернемся на семь лет назад, – предложил он, – в теплый по балтийским меркам июль.
– Принеси воды и надень футболку. Отвлекает. – Я пыталась бодриться и даже поиграла глазками. Наверное, у беззубой старухи это получилось бы лучше.
Белая обтягивающая футболка прикрыла черные волоски на груди Коршунова и сделала рельефнее мышцы. Боже, этот сильный мужчина – мой! Или нет? Что такое семейная жизнь? Я семнадцать лет скиталась одна и когда просыпалась, первым делом нащупывала холодную сталь оружия. А теперь по утрам мои пальцы тянутся к теплому мужскому телу.
Я проявила волю и сочла благоразумным наблюдать за пузырьками в стакане.
– Рассказывай с самого начала, – попросила я.
– В ФСБ стали подозревать, что в Службе внешней разведки завелся «крот». Были серьезные предпосылки. Началась работа. Полковник Назаров на тот момент был одним из подозреваемых. За ним установили наблюдение. Но прожженный профи заметил слежку и устроил скандал. Его понять можно, кому понравится быть на крючке у Конторы. Назаров пылал праведным гневом, сдал загранпаспорт, хотя имел на руках путевку в Турцию, и заявил, что проведет две недели отпуска в Калининграде. Его поддержало руководство СВР. Хотя мы все выходцы из одной конюшни, между нашими конторами существует конкуренция. В вечной скачке каждый борется за приз из рук хозяина.
