– Мне кажется, сэр, что вашему характеру свойственна непоследовательность и противоречивость, – заметила мисс Тобиас.
– Действительно, мадам, вы не первая, кто мне об этом говорит. А теперь, сударыни, раз уж мы в самом скором времени увидимся снова, разрешите откланяться. Мисс Парбрингер, позвольте мне, в свою очередь, дать вам совет (не сомневаюсь, что ваш был продиктован самыми добрыми побуждениями). Волшебство, мадам, пьянит как вино, и если вы непривычны к нему, то рискуете быстро захмелеть. Хорошее заклинание развяжет язык самому робкому не хуже бутылки доброго красного вина. Как бы утром вы не пожалели о своих словах, сказанных ввечеру.
Стрендж поклонился и через сад вернулся в дом.
– Волшебник в Прощай-Милости, – задумчиво промолвила мисс Тобиас, – и именно сейчас! Впрочем, не стоит тревожиться заранее. Утро вечера мудренее.
Утро принесло вежливую записку от мистера Вудхоупа. Он выражал надежду, что дамы окажут честь его сестре и посетят дом священника этим же вечером. Приглашена была и мисс Тобиас, хотя обычно она не бывала с визитами в деревне (да и мистер Вудхоуп не очень ее жаловал).
Несмотря на терзавшую дам тревогу (а миссис Филд несколько раз даже высказала свои опасения вслух), мистер Стрендж встретил их весьма учтиво, поклонился каждой гостье и виду не подал, что помнит о вчерашней встрече.
Разговор вертелся вокруг самых обыденных тем. Дамам из Прощай-Милости мистер Стрендж показался весьма общительным и дружелюбным джентльменом. Их слегка насторожило, когда Арабелла Стрендж спросила мужа, отчего он сегодня так молчалив. Мистер Стрендж отвечал, что виной тому легкая усталость.
– Джонатан ночи напролет читает книги по истории магии, – обратилась миссис Стрендж к миссис Филд. – Дурная привычка, которая в конце концов истощает умственные способности волшебников.
Арабелла улыбнулась мужу, побуждая его сказать в ответ что-нибудь остроумное или дерзкое для поддержания беседы. Однако мистер Стрендж продолжал молча рассматривать гостий.
Вскоре мистер Вудхоуп встал и, поглядывая на мисс Парбрингер, с сожалением заметил, что вынужден покинуть дам – неотложные приходские дела требовали его присутствия. Он заявил, что не может обойтись без помощи мистера Стренджа, и тому пришлось последовать за шурином. Дамы остались в одиночестве.
Разговор коснулся журнальных статей мистера Стренджа, в особенности его утверждений, что Король-ворон никогда не существовал.
– Согласитесь, миссис Стрендж, – заметила Кассандра, – странное суждение для волшебника, ведь даже обычные историки указывают годы жизни короля в своих книгах – в четыре-пять раз длиннее обычной человеческой жизни.
Арабелла нахмурилась:
– Мистер Стрендж не всегда пишет то, что хочет, – гораздо чаще то, что велит ему мистер Норрелл. Мистер Норрелл изучал магию дольше любого джентльмена в Англии и, несомненно, извлек из своих занятий наибольшую пользу. Его мнение высоко ценят все, кто радеет о благе английской магии.
– Вероятно, вы хотите сказать, что мистер Стрендж по указке мистера Норрелла пишет то, во что сам не верит, – сказала Кассандра. – Будь я мужчиной (и, что еще важнее, волшебником) – ни у кого не пошла бы на поводу!
– Мисс Парбрингер, – с упреком пробормотала мисс Тобиас.
– О, я уверена, миссис Стрендж не обидится на мои слова, – воскликнула Кассандра, – просто я должна была высказать то, что думаю, особенно по этому поводу.
