– Пусть Данька, – кивнула Регина на меня.
– НЕТ! – вот теперь и я взбрыкнула.
– Дань!.. – почти с мольбой и болью взвыл отец, даже глаза засверкали, словно вот-вот слёзы пустит. – Хоть ты...
– НИКОГДА! – почти поперхнувшись негодованием. – Юсуповы никогда не оставляют своих! – отчеканила яростно. – И не предают! – добавила, а голос дрогнул, как бы я не страшилась показать, как боюсь. И чтобы скрыть накатывающий ужас, вжалась в отца, распахнувшего для нас объятия. И следом сестрёнка нырнула.
Я редко позволяла литься слезам, но эти запомнила... и думаю, навсегда! А потом наши уютные объятия были нарушены грохотом ломаемой двери...
Пленение/избиение отца/насилие над мачехой – которые смутно помнила, потому что готовиться к Аду и в нём оказаться – разные вещи. Я даже не понимала бросаемые Ханом в нашу сторону претензии и угрозы. Для меня он по-прежнему оставался ЛЮТЫМ монстром, посмевшим вторгнуться в чужую жизнь и сломать судьбы!
Потому и смотрела на него именно такими глазами. Осуждающими, презирающими, полными ненависти!
Хан меня больно за плечо дёрнул на выход с кладбища, а охранники его топали за нами и все как один мрачнее тучи.
Раньше они у меня были все на одно мерзкое лицо деградантов-насильников, у кого пороху хватает лишь на того, чтобы баб беззащитных трахать кучкой, а теперь... я стала их различать. Пока не понимала, чем именно отличались, но облик каждого немного прояснялся.
Хан меня толкал к машине, не так болезненно, как до этого за волосы, но когда у морга остановились, меня крупной дрожью перетрясло. И зубы предательски проклацали:
– Не пойду!
8. Глава 8
Глава 8
POV Даниила/Дань
Мотнула упрямо головой, вернее судорожно и нервно: «НЕТ!» Я вообще чуть слабину не дала, взмолившись меня не трогать.
Морг?! Ни за что!
Уже себе место там красочно представила. И тело своё... безжизненное и белое на металлическом выдвижном столе.
Но, схлестнувшись с тяжёлым взглядом карих глаз Хана, поняла, что моя истерика бессмысленна. Она не тронет и частички выезженной души этого монстра.
Под конвоем псов Хана и его самого, босыми непослушными ногами шлёпала по холодному полу пустынного, мрачного коридора. Чтобы не рыпалась, Хан меня за затылок держал так крепко, что в спину, будто тысячи игл воткнулись, и любое движение в сторону отдавалось жуткой болью и прострелом молний по телу. Я и пискнуть не могла – боялась, что забудется и сдавит сильнее, а у меня и без того от его пальцев синяки будут на коже.
Редкие встречные по стеночкам шарахались, и никто слова против нашего появления не говорил. Хан будто к себе домой заявился. А может, оно так и было! Морг – самое место для такого монстра, как Хан!
Все двери открыты, и даже холодильное отделение морга... как оказалось. Меня ноги туда не несли совсем. Я точно на невидимую стену наткнулась, и если бы не грубоватый хват и рык Хана: «А ну пошла!» – аккурат с толчком, я бы осталась на месте. А так... в дубильник чуть ли не влетела, едва лбом двери не распахнув, но вовремя успела руки выставить, и смягчить встречу со створками. Они послушно меня пропустили... в большое помещение с металлическими дверцами-ячейками во всю противоположную стену. Кафельный пол со стоком, патологоанатомический стол, мойка и разные приспособления для вскрытия. Но самое жуткое тут было – запах. Сладкий, тошнотворный, смешанный с ядрёной порцией медикаментов.
