Дань памяти - страница 21

      Скоротечность реальных событий происходила со стремительной быстротой. Отъезд брата Григория с немногочисленной группой бойцов, отобранных спецнабором в команду частей НКО. Разрешение от командования части лейтенанту Казазаеву проводить брата до станции, прощание под пронзительные гудки паровоза, заглушающие обрывки последних перед разлукой немногочисленно сказанных фраз, – и полная неизвестность, перемешанная с тревогой, волнением за судьбу брата: -«Ничего еще точно не знаем, куда и зачем отправляемся, будем проходить подготовку на станции Сары-Озек Турксибской железной дороги, точный адрес при первой возможности сразу же тебе сообщу!» Два- три письма от Григория, полученных с адреса неизвестной, затерянной станции железных дорог некогда бывшей Российской Империи, которую Николай так и не смог отыскать на подробнейшей карте, дальнейшее, более чем полугодовое пугающее молчание, поиск его места нахождения через военное розыскное бюро и радостное долгожданное первое ответное письмо на все посланные уже с фронта многочисленные короткие сдержанные письма, полученное в мае месяце 1942года под Великими Луками.

      А пока дни, недели и месяцы для Николая сольются в томительное ожидание скорейшей отправки на фронт. За этот недолгий период останется за плечами Иранский поход, когда через пески Кара-Кум пойдут кавалерия и бронетехника, выполняя оперативную боевую задачу, поставленную перед войсками Ставкой Верховного Главнокомандования, базирование в составе воинских частей на территории иранского города Мешхед в августе – сентябре месяце сорок первого года, последующее возвращение в часть по выполнении поставленной перед ними задачи. И вновь в течение пока еще, вдалеке от войны, «мирной службы»– томительное ожидание писем от брата, растущее с каждым днем волнение о судьбах семьи, родителей, матери и отца, сестренки- подростка, родных, близких родственников.

В сентябре падут города Киев, Чернигов, родные окажутся на оккупированной врагом территории. Какова их судьба, живы ли сами, смогли ли, успели эвакуироваться, если да, то на новом пристанище есть ли теперь для них крыша и дом?! Есть ли хлеб?! Всяческая связь с ними безнадежно потеряна…

Но воинский долг обязывал целиком отдавать службе все силы, все мысли, все действия. До отправки на фронт оставались недолгие дни.

      Бронированная машина фашизма, покорившая всю Европу, неся большие потери под ударами наших войск, не считаясь с потерями, рвалась вглубь Советской страны. Красная Армия в смертельной схватке с врагом перемалывала, уничтожала одну за другой вражеские дивизии, под натиском превосходящего в силе врага отходила на восток. Потерпев неудачу в ходе летнего наступления стремительным броском овладеть Советской столицей, как было задумано в планах разработанных Гитлером директив, враг в октябре сосредоточил огромные силы на центральном фронте, начал свое генеральное наступление на Москву.

В этот тяжелый для Родины час правительство обратилось к народу с лозунгом- «Все для фронта, все для победы!»

Вопрос стоял о жизни или смерти Советского Государства!

Часть вторая.

(От автора)

Продолжая дальнейший рассказ, с этой самой страницы перехожу к основным, непосредственным рукописям воспоминаний отца, излагая события в той реальной последовательности, в которой они развивались, происходили, соблюдая порядок фамилий, имен, званий и должностей, перечисленных мест с хронологией действий. Сохраняя авторский слог и стилистику воспоминаний, дальнейшее повествование буду вести от первого лица, используя возможность дополнить описание теми живыми подробностями по рассказам отца, которые хранит моя память.