Люди, не знавшие до этой поры названия моря, невольно нарекали его красным, точно так, как однажды, задолго до них, молвили те, кто впервые оказался здесь. Позже они узнавали и другое его своеобразие. От всевозможных необузданных человеческих желаний оно умело очень надёжно защитить свои красоты, наполнив глубины сильными и преданными ему слугами – акулами.
Многие из тех, кто, вопреки предупреждениям, чрезмерно посягал на его владения, навсегда оставались во власти несметных даров, так и не получив их, растворяя в этом море жизненную влагу тел – свою кровь.
«А ведь это море так же красно, как и кровь, и кто знает, может, название, данное ему, имеет и другое значение», – подумал полководец.
* * *
Через каждые два дня пути по реке корабли приставали к берегам, где находились поселения. Заменяли рабов, пополняли запасы воды и вновь продолжали свой путь.
Дневная жара нещадно отнимала силы у гребцов, и вследствие этого шли медленно, натужно преодолевая встречное течение. Зачастую прохладными ночами удавалось проходить большее расстояние, нежели под палящими лучами светила.
Пологие, сплошь покрытые зарослями тамарикса и сочными травами берега постепенно сменились на более высокие и обрывистые, где зелень уже местами пожухла, имея бурые цвета. По-прежнему меж растительностью и водой тянулась полоса речного наноса из песка, галечника и глины, отложенного её потоком. Теперь с кораблей были видны лишь верхушки финиковых пальм, что росли частыми рядами вдоль побережий.
По утрам, незадолго до рассвета, в тех местах, где по берегам не находились селения, были отчётливо слышны громкие всплески воды. Это огромные группы крокодилов выбирались из реки на сушу, где почти до полудня грелись на солнце, держа открытыми свои ужасающие зубастые пасти, в которых копошились бесстрашные маленькие птички – кулички.
На двадцатый день к вечеру добрались до Коптоса, что располагался на восточном берегу, в небольшом отдалении от него. Самого города отсюда, от протяжённой ступенчатой каменной пристани, не было видно.
Их ожидали. Командующий флотом Шурдия, отдав распоряжения военачальникам, удалился на одной из ожидавших колесниц. Все высадились. На протяжении всего долгого пути этот выход на берег был шестым.
Две сотни персов и сотня египетских воинов расположились на ночлег под открытым небом в стороне от пристани. Здесь же разместились и остальные. Рабов увели в направлении к городу. Для отдыха прибывших всё было готово. У разожжённых костров людей накормили. Наступила прохладная ночь. Лагерь готовился ко сну.
Дантал вместе с Форкисом и мастеровыми расположился у отдельного костра.
– Поговаривают, что ещё дней десять пути по воде – и мы прибудем в Сиену. Дальше пойдём по суше. Где-то там, впереди, находится речной порог. Преодолеть его на кораблях невозможно, – тихим голосом нарушил тишину Форкис.
– А здесь что за город? – поинтересовался Дантал.
– Не знаю. Какой-то Коптос, – пожав плечами, ответил тот.
Вдали были видны огни большого поселения. Судя по всему, это был крупный город.
– За этой Сиеной куда дальше пойдём? – вновь спросил юноша.
– Трудно сказать. Вроде там уже кончается египетская земля. Не знаю, насколько это верно, – откинувшись на спину, произнёс Форкис.
– Вон те у костра, темнокожие, это кто? – продолжал расспросы Дантал.
Покусывая травинку, Форкис приподнялся на локте, прищурился, взглянул в сторону соседей и неуверенно ответил:
