– Поделитесь со мной.
Мужчина с любовью и тревогой посмотрел на свою дочку и погладил ее по голове.
– Она слабая очень, рассеянная. Ее часто клонит в сон и она может резко уснуть и упасть.
Арутан подошел к ним и присел на корточки перед девочкой. Заспанные опухшие глаза смотрели с безразличием, словно ее тело было лишено жизненной силы – кута.
– Что сказал кам?
Мужчина цокнул.
– Я им не верю, это все шарлатаны.
Арутан понимающе кивнул, продолжая осматривать исхудавшую девочку.
– Как долго это продолжается?
– Недели две.
– Может что-то случилось до этого?
Арутан огляделся. На столе сидел серый воробушек. Он чистил свои маленькие крылышки и изредка посматривал на Арутана.
– Да ничего такого. Я целыми днями работаю в своей мастерской, дочка всегда рядом.
Кроме Арутана воробья никто не видел.
– Как тебя зовут?
– Тунай, – еле слышно прошептала девочка.
– У меня кое-что есть для тебя, Тунай, – молодой лекарь взял ее за руку и обратился к отцу: – Оставайтесь здесь.
Он повел девочку в соседнюю комнату и оставил дверь приоткрытой, через которую впорхнул шустрый воробей. Арутан закрыл дверь. Птичка искала место, где присесть и Арутан вытянул руку, но воробей не рискнул и присел на деревянный подоконник.
– Чив-чив, – воробей потряс перышками.
– Иди ко мне, – Арутан подошел поближе.
Осторожный воробей вспорхнул и сел на верхнюю полку шкафа.
– Тогда возвращайся, – продолжал уговаривать тенгир.
– Фю-фю, – мелодично просвистела птичка и, подлетев, присела на руку Арутану. Он медленно поднес руку к стоящей девочке и воробей, раскрыв крылья, растворился в груди пациентки.
Девочка выпрямилась и улыбнулась молодому лекарю. Арутан взял с полки флакон с настойкой трав и вывел малышку к отцу.
– Ей уже лучше. Вот, – он протянул флакон, – пусть пьет перед сном.
– Лучше? – удивился мужчина и обнял дочку.
– Теперь ей нужен покой.
Арутан вышел их провожать и по пути объяснял, как продолжать лечение девочки. Он решил не рассказывать отцу, что причина болезни была в том, что жизненная сила вышла из тела его дочери. У детей кут в образе птицы может вылететь из-за испуга или страха и летать неподалеку. Но чем больше времени проходит со дня выхода кута из тела, тем больше он отдаляется.
– Есть кто-нибудь? – Берк и Кифа услышали женский голос и озадаченно переглянулись. Берк вышел посмотреть, кто пришел и Кифа слышал их разговор.
– Арутан здесь?
– Только что был здесь. Возможно, вышел. Подождешь? Со мной здесь Кифа, помнишь его?
– Да.
– Кстати, ты мне можешь немного помочь?
– Хорошо.
Берк заглянул в комнату, где сидел Кифа.
– Не против, если Урфия зайдет?
– Урфия?! – обрадовался Кифа, вспоминая о ком говорит друг. – Хорошо.
Берк повернулся к девушке, стоящей за дверью.
– Забыл сказать, что он немного не одет, – Берк показал рукой по пояс.
– Все хорошо, я пару раз помогала Арутану во время его службы.
– Замечательно.
– Доброго дня, – улыбнулась Урфия Кифе и повернулась к Берку. – Что нужно делать?
– Сейчас я нанесу мазь и будем вместе заматывать этого бугая, чтобы мне не пришлось его обнимать.
– Хорошо!
Сверху Кифа разглядывал склонившуюся возле него Урфию. От нее приятно пахло. Она выглядела мягкой и уютной, в отличие от холодной дочери огня. Почему же Барика не отвечает ему взаимностью? Неужели она больше его не любит?
Кифа прикрыл глаза. Семнадцатилетняя Барика с распущенными черными волосами бежала между узких сводов красного каньона. Каменные выступы, высеченные природой, мерцали от лучей солнца, проникающих сквозь расщелины.
