Ольга Гиппиус встрепенулась, словно ждала этих слов:
– Послушайте меня, пожалуйста. Нам не известно, есть ли выход из этого жуткого места в наш родной мир, не знаем, в каком направлении двигаться, чтобы найти его. А если так, предлагаю для начала посетить кабинет нашего психотерапевта. А вдруг…
Полковник скептически усмехнулся:
– Вы что, мамаша, действительно надеетесь застать вашего мозгоправа на месте?
– Н-ну… мало ли…
– Гм, почему бы и нет. Может найдем чего? Ну что, потеряшки, прогуляемся?
Путь до терапевтического центра и вправду оказался недолог. Сотня шагов, и они на месте. Первое потрясение ждало их у входа – дверь, настоящая, не имитация. Ольга потянула за круглую металлическую ручку, и створка распахнулась, открывая прямой, стерильно чистый коридор, ярко освещенный люминесцентными лампами.
– Однако! – выдохнул Антон. – Вот это номер! Даже иллюминация присутствует. Выходит, не все здесь обманка.
– Идите за мной, – бодро бросила мама Ксении. – Нам на второй этаж, кабинет двадцать шесть.
По мере продвижения внутрь, здоровый оптимизм стремительно таял. На вахте – никого, в регистратуре – пусто. Прямоугольники дверей врачебных комнат оказывались такой же дешевой имитацией, что и в домах на улице.
Тяжело поднимаясь по лестнице, Таисия шумно вздохнула и одышливо зашептала молитву.
Вот они, пластиковые цифры 2 и 6 на гладкой кремовой поверхности. Чуть ниже – роскошная металлическая табличка с выгравированной надписью: Исаак Наумович Штельман, кандидат медицинских наук, психотерапевт высшей категории.
Ольга шагнула ближе, взялась за ручку, звучно сглотнула и робко потянула дверь на себя.
Получилось!
Заглянув в открывшийся проем все ахнули: в просторном светлом кабинете за широким рабочим столом восседал невысокий хрупкий человек в белом халате.
– Гильзу мне в глотку… – выдохнул полковник.
Увлеченно строчивший что-то в журнале смуглый черноволосый мужчина с аккуратно подстриженной бородкой клинышком вздрогнул от неожиданности и поднял глаза:
– Чего вам, уважаемые?
И тут же, заметив знакомую пару Гиппиус, приветливо улыбнулся:
– Ольга Евгеньевна, Ксюшенька, вы порядком припоздали. Я уж и не надеялся… – он бросил скользкий взгляд на остальных. – Гм, вы сегодня не одни. Позвольте узнать, кто эти люди?
– Родственники ребенка, – неожиданно брякнул Аркадий Константинович. – Вы уж извините, что мы целой делегацией. Видите ли, доктор, у нас большая дружная семья и никто не может оставаться равнодушным к состоянию девочки. Вот посовещались и решили нанести вам визит, узнать от профессионала, из первых уст, так сказать: как продвигается терапия, есть ли надежда?
– Кхм, – психиатр был в растерянности, – помещение не рассчитано на такое количество людей, для всех даже стульев не хватит…
– Ничего, постоим.
– Хорошо, – худощавый мужчина приветливо улыбнулся и радушно привстал, приглашая гостей, – Ксения – мой давнишний клиент, так что… сделаем исключение. Располагайтесь, господа, кто как может, – он опустился на кресло и продолжил. – Не хочу обманывать вас, рождая ложную надежду. Аутизм, как заболевание, в принципе неизлечим, это патология с генетической предрасположенностью, а поломанные гены, как понимаете, восстановить не представляется возможным. Однако, при грамотной терапии иногда случается наступление ремиссии – временного утихания симптомов заболевания. Наша задача, во-первых, добиться этого состояния, во-вторых – максимально продлить его.
