Он исчезает бесследно, прихватив лишь одежду и немного провизии. Ему всего лишь пятнадцать зим.
Отец не подаёт виду и только кивает в согласии, заметив это.
– Как ты думаешь, он вернётся? – Аликс грустит и радуется одновременно: радуется, потому что больше не будет хитрых обманов, а грустит, потому что будет ужасно скучать по Кано.
– Если поймёт, что рядом с нами ему было лучше, вернётся, – говорит отец.
Но Кано не возвращается, и при отце о нём больше никто не говорит.
Однажды ночью – уже взошла третья луна – в дверь кузницы стучат. Это Кано. Знал ли он, что отец уехал покупать металлы? Аликс с колотящимся сердцем лежит под верстаком и слышит, как тот разговаривает с матерью, которая приехала в гости. Аликс быстро одевается и бежит к нему, пока мать разогревает остатки жаркого.
Увидев Кано, Аликс пугается: он ещё мрачнее, нежели раньше.
– Хорошо, что ты вернулся, – говорит она, расстраиваясь, что так разволновалась и не может придумать ничего лучше. – Ты… много повидал?
– Да, много, – отвечает он, глядя на неё без улыбки.
– Ты искал руду? Много нашёл?
– Как посмотреть.
– И калоний тоже? – Аликс знает, что брат искал этот металл не одну зиму.
На этот раз он лишь пожимает плечами. Какой же он странный. Девочка сдаётся и снова зарывается в одеяла. Она долго слушает его голос, хотя и не понимает, о чём говорят родные. А потом она засыпает.
На следующее утро Кано снова уходит – на этот раз навсегда.
– Это было почти десять зим назад, – сказала Аликс. – Я понятия не имела, что с ним произошло, пока несколько лун назад мне не описали Пророка Феникса и не упомянули тот самый шрам. Тогда я всё поняла.
– Интересно, что произошло с ним за эти десять зим, – задумчиво сказал Роуэн.
– Наверное, это было странно – услышать такое о брате. – Рена забыла допить свой кайорал и теперь поморщилась, потому что напиток уже остыл и перезаварился. – А почему ты не попыталась с ним встретиться?
– Разве ты не понимаешь? – Аликс провела кончиками пальцев по гравировке на лезвии меча, словно прикасаясь к талисману. – Он не отпустил бы меня, втянул бы в Братство – даже ценой моей жизни. Отец уже давно принадлежит Духу Огня, а мать Кано погибла во время междоусобицы в гильдии две зимы назад, когда в провинциях всё пошло совсем плохо. Я единственная, кто знает, кем он является на самом деле, и помнит его с юности.
– Получается, что ты можешь ему здорово помешать, если парень решит придумать себе новую легенду, – сухо заметил Роуэн. – И всё же я уверен, что он тебя не тронет. Ты его родственная душа.
– Не знаю. Он непредсказуем. А рисковать меня не тянет. Хотя, конечно, я не против увидеть его снова. Чёрт… Я действительно не знаю, что делать!
– Как ты думаешь, он тебя узнает? – спросила Рена. – Ты сильно изменилась с вашей последней встречи?
– Раньше у меня были короткие волосы, какие обычно носят ученицы. Но мне кажется, он меня узнает. И по мечу, конечно, тоже. Он хорошо ему знаком.
– Что ж, вот ещё одна причина тебе держаться подальше от его Братства, – сказал Роуэн.
Рена откашлялась, но её голос прозвучал хрипло, когда она проговорила:
– Тогда я пойду.
– Куда пойдёшь? – Аликс посмотрела на подругу так, словно кто-то внезапно вырвал её из прошлого.
– Я прослежу за ним. Кто-то должен это сделать, и поскорее, пока он не стал ещё могущественнее. Ты мне поможешь?
– Клянусь северным ветром, ты потрясающая, – проговорил Роуэн со смесью удивления и нежности, отчего у Рены неожиданно заслезились глаза. Она рассмеялась, чтобы скрыть нахлынувшие чувства.
