Я села на круглый стул и стала восхищенно наблюдать за шоу. Кто-то уронил бокал, вероятно, засмотревшись вверх, и я мельком посмотрела вправо, услышав тихий мужской и звонкий женский смех.
Недалеко от бара за круглым столиком сидела компания из пяти хомони: трое мужчин и две девушки, одна из которых сейчас и искала свой бокал под креслом.
Надо же, я видела их собственными глазами! Хомони! Радужки у мужчин светились необычно алым цветом. Но свечение было непостоянным и разной яркости, словно оно зависело от реакции на какой-то раздражитель или выброса эмоций. Радужки то мягко мерцали, то неожиданно вспыхивали огнем. Спросить не у кого, а следить за ними, чтобы вывести хоть какую-то закономерность, не позволяли правила. К тому же в зале присутствовали стражи, и нужно вести себя вдвойне осторожно.
Один из хомони в яркой фиолетовой рубашке сидел ко мне спиной, но периодически поворачивался и разглядывал зал. Нет-нет, но я возвращалась взглядом к его профилю и поправляла челку рукой, чтобы немного прикрыть направление взгляда от остальных. А в голове сами собой кружились формулы и теории о биолюминесценции.
– И почему информация о хомони скрыта, что о них совсем ничего нельзя узнать даже в исторических справках?– шепотом спросила я Ладу.
– Я думаю, что это способ держать всех на расстоянии, а то и в страхе,– глубокомысленно заметила она.
– В страхе?– недоуменно оглянулась я.– Но для чего? У альянса довольно мощные оборонные технологии и целых пять военных флотов. Зачем кого-то запугивать?
– Причем тут оборонные технологии и военный флот?– усмехнулась Лада, будто я глубокая невежда (но она не так уж не права: меня увлекали совсем другие области, и до всех политических вопросов не было дела).– У них есть законы и кодекс. Помнишь? Они их тоже соблюдают. Поэтому никаких открытых действий. Но мы так устроены, что всё неведомое нас пугает, а запретное еще и ввергает в священный ужас. Я считаю, что это такой скрытый прием: управлять всеми, не прикладывая видимых усилий.
– По-моему, ты преувеличиваешь,– скептически нахмурилась я и снова взглянула в сторону «фиолетовой рубашки».
– Так подсказывает мой аналитический ум… Но мы, кажется, сюда пришли не умничать, а развлекаться?– Лада уже со скукой поглядывала наверх и на управляющего музыкой.– Скорее бы они закончили свои вялые танцы в воздухе. Я сюда танцевать пришла!– проворчала она.
Я отвлеклась от компании хомони и попросила у бармена воды. А когда взяла стакан, снова посмотрела на них. И вдруг тот самый хомони в фиолетовой рубашке оглянулся и посмотрел точно на меня. Я так и замерла со стаканом в губах. Мы смотрели друг на друга всего лишь несколько секунд, но я вдруг почувствовала, будто от его взгляда щеки воспламенились.
Виновато опустив глаза, я отвернулась и глотнула воды. Глоток получился болезненным. Я отняла стакан ото рта и поставила его перед собой.
«Кажется, я нарвалась на неприятности! Бес тебя раздери, Дари, что за бестолковое любопытство?!»
Воздушное шоу закончилось, и вновь зазвучала красивая ритмичная музыка. Лада нетерпеливо соскользнула со стула и дернула меня за руку. А я боялась пошевелиться и оглянуться: казалось, что за мной уже наблюдают стражи.
– Пойдем! Хватит сидеть!
Она крепко ухватила меня за запястье, чтобы не вырвалась, и потянула за собой в самую гущу танцующих. Мне пришлось вести себя как можно естественней, будто ничего и не нарушала, и я без сопротивления шла за подругой, широко раскрытыми глазами рассматривая обувь всех танцующих. Поднять голову уже не решалась. Однако меня никто не окликнул и не остановил. Может быть, пронесло.
