Даринкина любовь - страница 6

Горянова только за голову хваталась. Боясь прослыть курицей, Даринка с первых дней на встречах с представителями дирекции генподряда изо всех сил старалась поменьше говорить, но сразу потребовала кипу полученных разрешений, сертификацию, планы. Одно радовало: фирма была вроде бы серьёзная, начальники участков произвели хорошее впечатление, особенно суровый, представительный Александр Николаевич Спицын, спокойный и деловитый мужчина-сибиряк, перебравшийся в тёплый Воронеж лет десять назад, но не утерявший северо-восточной деловитости. Ни слова впустую, ни секунды на лишнее. Таких людей Горянова любила и уважала априори. Чтобы с таким работать, надо во всем разбираться досконально, не хватая по верхам, поэтому в первые три воронежские недели Даринка почти не спала. И в родной город не поехала, переслав рекомендации Волкову и Петрову через Савёлова.

Она теперь не только вгрызалась в документы, стараясь всё понимать, буквально всё, что читает, а это было сложным делом, но и по ночам перелопачивала интернет в поисках серьёзной литературы. Пришлось даже получить доступ к электронной библиотеке строительной академии, а также к юридичекой литературе. Да! Какие уж тут душевные переживания?! Какой там Пименов! Какая там Элька! Какой там страдающий по вечерам Левон Гогенович!

В рабочей горячке Горянова забывала даже воды выпить, не то что поесть. Она вспоминала о своих потребностях лишь тогда, когда её уже начинало подташнивать от голода и обезвоживания.

Так и жила. Еще бы немножко, и Горянова точно бы умерла от истощения, но как-то совсем поздно вечером, когда приходить в гости совсем уж неприлично, на её пороге появилась необыкновенно приятная немолодая армянская женщина, оказавшаяся соседкой и по совместительству родной тёткой двум колоритным армянским мужчинам, с которыми Даринка уже имела честь познакомиться. Увидев бледную, осунувшуюся Горянову, тётя Ануш только руками всплеснула и, покачав головой, с необыкновенной армянской мягкой интонацией протянула:

- И! Деточка! – и потянула за собой оторопевшую Горянову.

В тёплой, уютной квартике хозяйка сразу усадила девушку за большой стол в гостиной и побежала хлопотать. Очень скоро на столе появилась необыкновенной красоты тарелка, полная ароматного супа с крупными мясными шариками. Горянова сглотнула, впуская в себя непередаваемый запах вкусного бульона и сочных трав.

- Кушай, деточка! Это кюфта, это вкусно! – женщина печально и ласково заглядывала девушке в глаза.

А Даринка, от усталости лишь кивнув головой, с удовольствием втянула в себя первые ложки горячего. Она ела молча. Смакуя каждую каплю, впадая в тяжёлое оцепенение и лишь продолжая методично подносить ко рту ложку с пряной прелестью.

- И зачем эти мальчишки поселили тебя одну? – сказала тётя Ануш, когда Даринка, доев всё до последней капли, хрипло и тяжело поблагодарила хозяйку, чувствуя, как острая усталость и сон разливаются по телу.

- Вот что! Деточка! – веско продолжила хозяйка. – Оставайся у меня! Я живу сейчас одна! Дети в Англии, муж в Москве, у него там мама, она не любит Воронеж, сестра уехала. Зачем тебе жить у Левончика? Мужчина всё-таки. Нет так поймут… А я тебя накормлю! Знаешь, как весело вместе будет! А Левончик пусть уже вернётся домой, а то он уже сильно расстраивается и говорит, что убьёт того идиота, который всё это придумал, –и женщина громко рассмеялась, доверительно потянувшись вперед, добавила: – это он идиотом себя, значит, называет, хотя ему полезно! Мужчина должен уметь отвечать за свои дела! – и она снова рассмеялась. – Знаешь, Марине была очень рада, что он решил в той квартире пожить. Они не сказали ей, что это было твоё решение, сказали ей с Рустамчиком, что сами предложили гостье Самвела Тимуровича лучшие условия, и Марине была так рада, что её мальчик поступил правильно, как мужчина. Марине – это мама Левончика, – снова пояснила тётя Ануш, – он у нас самый младший, пока ещё никто не женился. Ему полезно! А я всё слышала. Смеялась!