Все материны изумруды в серьгах и кольцах отдал отчим. Испугался чего-то, продал всё подчистую и отдал большую долю Матвею.
Василий не ждал от Дарьи любви большой. Ему жена нужна была, помощница в делах. Мечтал свой терем срубить, детишек наплодить полный дом. Красавицу отец присмотрел, тело ладное, голос красивый, не порченная бездельем в родительском дому. Поживут, присмотрятся, глядишь, и придёт любовь, а нет, так и без неё проживут век свой. Многие так живут, детей растят. От отца уходить им надо, недобрыми глазами тот на будущую невестку смотрит, греха бы не вышло.
Данила сам бы не прочь жениться на Дарьюшке, да молодость мешает. Полюбил всем сердцем, с первого взгляда. Хотелось рядом быть, в глаза её зелёные смотреть. Прощаясь, она протягивала свою ладошку, от прикосновения которой становилось на душе тепло и тихо. Сестрой она станет, и это радовало. Покажет ей все места любимые свои, обучив на коне скакать. Уговорит брата Василия с ними объехать окрест. Пусть Дарья полюбуется красотами, душой дом свой новый примет. Многое ей расскажет о жизни ихней, до мелочей.
К двенадцати часам, выставив угощения на столы, пошли Пелагея и Матвей к артельщикам на пир тех приглашать. Пелагея подарки принесла всем пятерым: штаны из сукна и рубахи, всё разных цветов, понимая, что ехали работать, а не свадьбы играть. Каждому по размеру сшила. И когда только успела, рукодельница.
Сами Матвей с Пелагеей были так разодеты, что у артельщиков рты пооткрывались от удивления. Матвея-то они ещё в день знакомства видели разнаряженным, не в диковину, а вот Пелагея удивила нарядом и обличием своим. Платье из коричневого атласа, под цвет глаз её карих, на плечи шаль кашемировая бежевого цвета наброшена, на ногах ботиночки хромовые на каблучке, вокруг шеи колье золотое с рубинами, в ушах серьги массивные с тем же камнем, на руке перстень большой. Стоит, вся из себя красавица, и глаза, широко открытые, улыбкой озарены, что на губах алых играет. Мужиков оторопь взяла. Сколько прожили, а не высмотрели в ней красавицу, иль одёжка её так преобразила, иль глаза их раньше не то видели.
Приоделись мужики, в дом с хозяевами поспешили. Василий разнаряженный на крыльце встречает, в горенку Матвея гостей ведёт, там Данила разодетый образ в руках держит, чтобы родителям подать на благословение молодых. Пелагея каравай в руки на рушнике вышитом берёт, Матвей образ от Данилы принял. Все столпились у дверей. Василий в свою горенку вошёл. Прошло чуток времени, и Данила отворил дверь двухстворчатую. Все так и ахнули, увидев Дарью.
Платье до полу из шифона на атласном подкладе, по низу расшито белыми шёлковыми нитками, фата с венцом на голове из того же шифона, ноги в туфельки белые обуты. На шее кулон золотой с изумрудом, серьги в ушах с изумрудом, от которых глаза у Дарьи стали зеленее зелёного. Никто из артельщиков такой роскоши ранее не видывал. Поговаривали, что богаты Савичевы, но чтоб так…
Матвей благословил молодых на брак долгий. Пелагея каравай поднесла, чтобы вкусили молодые хлеба с солью. Данила кольца обручальные подал на блюдце.
Обменялись Василий с Дарьей кольцами. Артельщики диву дивились, обряд был совершён по церковному, только батюшки и не хватало.
Дмитрий в стороне всё стоял, глядел глазами удивлёнными. Досада сердце сжигала. Продешевил, взял мало с Матвея за дочь, коль у них такие богатства есть. Да что теперь поделаешь, объегорил его сват, и крепко.
