– Ты хочешь, чтобы из-за твоих капризов, моя репутация подверглась опасности?
– Это некапризы! Это моя жизнь, папа! Я не люблю Эрика… Я его ненавижу, он ужасный, злой, мерзкий…
– Чушь! В тебе говорит юношеский протест. Ты просто не желаешь признать, что я прав.
– Да я только это и делаю всю жизнь! Я никогда ничего не решала сама, и даже теперь ты хочешь решить за меня.
– А зачем тебе было что-то решать, если я всегда выбирал для тебя лучшее? Или ты не согласна? Может быть, все свои двадцать лет ты была несчастна?
– Нет… Но я несчастна теперь.
– Только потому, что ты неправильно относишься к происходящему. Любая другая девушка была бы счастлива оказаться на твоем месте. Ах, какой негодяй – отец! Отдает свою дочь за красивого и умного сына министра!
Обстановка в кабинете накалилась до предела. Повисла звенящая тишина, отец и дочь сверлили друг друга гневными взглядами. Никто из них не хотел уступать, и уже сейчас Малена поняла, что не сможет переубедить отца. Его не волновали чувства дочери, он считал их бесполезной тратой нервов. Он никогда, никогда не поймет ее. Они были оба упрямы и горды, и все же ее отец был совсем другой. В этот момент Малена подумала: интересно, а любил ли он маму, когда женился на ней? И как на самом деле относится к ней сейчас? Да он демонстрирует уважение, проявляет заботу, но что творится за закрытой дверью их спальни? А еще важнее – за закрытой дверью его черствой души? Говард ведет себя так, как должен вести любой порядочный муж, но есть ли за его действиями хоть толика истинных чувств?
– Я считаю, здесь не о чем больше говорить, – сказал отец, отдаляясь от нее и усаживаясь в кресло. – Когда успокоишься, мы обсудим наши дальнейшие действия. Наверняка, в ближайшие дни Эрик придет ко мне просить твоей руки. Скорее всего, вместе с отцом.
Пересказывая разговор подруге, Малена вновь сильно разволновалась. Даже несмотря на некоторые намеренно опущенные детали, связанные с похищением, Маргарет слушала ее с отвисшей челюстью.
– Мне просто не верится, что такое может быть… – сказала она, когда подруга закончила говорить.
– Мне тоже. Это какой-то бред…
– Что ты будешь делать?
– Не знаю, – Малена скинула с себя плед, теперь ей стало жарко, не хватало воздуха. – Я знаю только, чего я точно делать не буду. Я не выйду за Митчелла никогда и ни за что. И еще я не вернусь домой, пока мой отец не поймет, что я вовсе не его рабыня и не один из построенных им домов, который можно продать любому желающему.
– Вот эта история… – Маргарет не могла найти слов утешения. Она знала отца Малены достаточно, чтобы понять: если Говард что-то сказал, значит, так и будет. Но ведь как-то нужно помочь лучшей подруге…
– Почему Митчелл уверен, что Говард испугается его угроз? – спросила она, понимая, что на этот вопрос ей могут и не ответить.
Малена колебалась. С одной стороны, раз сказала «А», нужно говорить и «Б», с другой – а что собственно она может рассказать? Теперь она и сама не была уверена в том, что знала всю историю в ее истинном свете.
– Насколько я поняла, отец хотел сделать что-то не совсем законное, – ответила Малена, не глядя подруге в глаза.
– Это поняла и я, – сказала Маргарет. – Просто мне кажется, единственный способ обезвредить Эрика – это найти доказательства того, что он не прав. Я бы могла помочь тебе, если хочешь.
– Все бесполезно, – Малена покачала головой, с щек постепенно сходил румянец, лицо снова становилось больше похожим на восковое. – Думаю, отец уже все взвесил: для него выдать дочь замуж против ее желания предпочтительнее, чем что-либо ответить на обвинения Митчелла.
