Dasha Gauser: ДНК моды. Как стать fashion-дизайнером своего бренда - страница 3

– Приготовься на поклон, – услышала я бесчувственную команду режиссера.

На поклон я вышла ошеломленная наглостью, порвавшей мое волшебное кружево. Растерянно улыбнулась под яркими софитами, все еще держа иголку в руках, не слыша ничего, кроме сумасшедшей барабанной дроби в висках.

Перед глазами туман. Чувствую липкие прикосновения. Меня обнимают вспотевшие модели. Я слышу слова благодарности и поздравления. Команда хлопает и улюлюкает, встречая с подиума.

– Дорогая, ты наш любимый дизайнер, – окружают меня близняшки.

– А вы мои, – посылаю искренний воздушный поцелуй вдогонку, они уже убегают на следующий показ.

– Даша, спасибо вам большое, что поверили в меня, – чистота благодарных глаз пятнадцатилетней Круз как глоток свежего воздуха в этом ненормальном дне.

– Верь в себя, малышка, у тебя все впереди, даже Неделя моды в Париже, – отдаю свою последнюю частичку тепла. Через пару лет Милана Круз возьмет все мировые подиумы, а сейчас она моя малышка.

За кулисами включили свет, и я увидела пробивающихся через охрану многочисленных гостей.

– Пропустите всех.

В мгновенье ока возле меня и звездных гостей оказались репортеры. Гости с удовольствием отрабатывали светскую хронику. Я принимала цветы и поздравления, не разбирая слов. Слезы душили изнутри, но я улыбалась профессиональной улыбкой, позируя фотографам. Долгожданных звезд, на которых я рассчитывала, за кулисами не было, я подумала, что их задержала пресса или они поспешили на следующее мероприятие.

Затем полились бесконечные однотипные интервью, на которых я работала все с той же улыбкой. «Говори через улыбку», – совет редактора рубрики на ТВ встроился в мой ДНК.

– Освободите помещение, начинается следующий показ, – бесцеремонно вторгся в съемочный процесс юноша-организатор.

– Пойдемте в мою гримерку, там и доработаем, – предложила я журналистам.

Большой толпой с кучей камер, оборудования и света мы двинулись через кордон охраны на бэкстейдж. В гримерке был погром, оставленный моделями после сборов. Повсюду валялась одноразовая посуда, мятые пакеты, упаковка от подарков и забытые скомканные вещи. Картина напоминала спальные кварталы Шанхая двухтысячных. Меня ждали уставшие родные, близкие друзья и остатки моей команды, чтобы подвести итоги дня и поздравить.

– Еще немного, мои хорошие, – прошептала я, развернулась и направилась с журналистами в общую зону, где готовили моделей на следующий показ.

Раздав десяток интервью, поблагодарив команду визажистов и парикмахеров, взглянула на часы: прошел еще час. Я поплелась обратно в гримерку. Там было уже пустынно, остались только любимый, сестра и подруга. С грустью подумала, что не успела поблагодарить команду и обняться с родными, села на стул, сняла тесные туфли с отекших ног с кровавыми мозолями и выдохнула. Только сейчас я осознала, как сильно у меня болит голова.

– Дайте воды и таблетку.

– Что болит?

– Все.

Сестра принесла «Найз» и стакан холодной воды. Я вытянула ноги, выпила таблетку и прижала холодный стакан к виску.

– Что это было?..

Началось все с мечты – создавать красивые платья. Помню свою первую работу в Москве в две тысячи шестом году. В большой неуютной комнате, бок о бок с десятком офисных сотрудников, я тайком разглядывала глянцевый журнал, который прятала под столом. Долистала до коллекции Александра Маккуина, по коже прокатилась волна мурашек. Тогда еще не понимала, что мое призвание тоже где-то рядом. Игнорируя знаки тела, я продолжала трудиться из угасающих сил над дизайном упаковки, сайта и полиграфии для дешевой марки косметики. Руководство это устраивало: средний дизайн среднего продукта для среднего потребителя. Мне казалось, что я застряла где-то между версткой задников для нескончаемых тюбиков с кремами и баннеров с изображениями лекарственных растений. Все дни были похожи друг на друга. Все будни трех лет как один замедленный неказистый день сурка.