— Может, хватит на сегодня? Или у тебя программа максимум ещё не выполнена?
— Посмотрим. — Злость вернулась его голосу и взгляду.
— Может, пришибёшь уже? — выпрямилась я. — Чего ты добиваешься?!
Он медленно поднялся из-за стола, задержался на мне взглядом, но неожиданно обошёл и направился на улицу. А я закатила глаза — снова?! Но Глеб вскоре хлопнул дверью машины, а я вытянула шею — во дворе загорелся огонёк дисплея мобильного.
***
Мирослав перезвонил на мое сообщение сразу.
— Ну что?
Я помолчал, не зная, что и сказать.
— Схожу с ума — вижу хрень. Скоро придется тебе искать другого партнера — меня выводят из игры.
Слышал, он хлопнул дверью — наверное, выходил из спальни. На дворе за полночь.
— Говори.
— Видел свою ведьму на четырех лапах… Но она не оборачивалась в животное. Говорит, спала на крыльце.
— Налажал, да? — внезапно усмехнулся Мир спокойно.
— Наверное, — прислонился задом к двери машины.
— Зверьками они обзаводятся, как антидотами, когда боятся. И чтобы лучше освоиться с миром мужчины, которому принадлежат. Я позже выяснил, когда веды изучать начали… Ты почему с Костей не поговорил?
— Поговорил.
— Поговори еще.
— Я тебе надоел?
— Не доверяешь, — вздохнул Мир. — И что за зверек?
Я помолчал, слабо веря в то, что даже не видел, а, скорее, чувствовал.
— Росомаха.
Мирослав даже не пытался скрыть ехидного смешка:
— Беги, брат, если разозлишь…
— Думаешь, заслужил… — усмехнулся я.
— Все мы их заслужили такими. — Он помолчал немного, а я и не торопил. История Мирослава уже имела счастливый конец. А моя — вряд ли. — Зверем она может быть только на подсознании, но тебя достанет — не сомневайся. Поэтому надо договариваться.
— Как ты не чокнулся? — протер я устало лицо.
— Не скули, — сурово осадил Мир. — Она — твой шанс на нормальную счастливую жизнь, а не на эгоистичное существование, Глеб. В нашем мире все, что гребет под себя, обречено. Тебя, можно так сказать, спасли. Не дури. Они немного хотят — тепла, ласки, поддержки, не бояться в тебе зверя… Это небольшая цена за то, что получишь взамен.
— Она не знает, кто я, Мир… А я не знаю, как сказать.
— Плохо.
— Я и ведам не могу ее отдать — у меня все внутри встает на дыбы: заберут, обработают…
— Понимаю. Но тут уж тебе выбирать, кому делать лучше — себе или ей.
Я глянул на свет в окне дома, и снова накрыло противоречивыми эмоциями. На ее свет хотелось идти…
... но я его не просил…
13. 12
Ведьма как раз тащила вниз подушку с пледом, когда я вернулся.
— Подожди, — выставила она руку вперед, предупреждая новый виток моей злости. — Мы — взрослые люди, и я не верю, что ты совсем уж ничего не хочешь понимать. — Я медленно приближался к ней, видя, как ежится, но зверя ее я тоже видел. И откуда он у нее? В противовес мне? Так почему не медведица? Или нужно было характер попротивнее? Едва не рыкнул, чтобы осадить, а Даша, ничего не замечая, продолжала лепетать: — Я не хочу с тобой спать. И не буду.
— Хорошо.
— Я думаю, мы не договоримся, Глеб…
— Наверное, — всмотрелся в ее лицо, спустил взгляд на шею. Следы моей метки не видны, но запах крови наполнял рот слюной. — Аптечка над печкой.
Она прикрыла глаза, и разочарование расслабило каждую мышцу ее лица.
Не договоримся.
Я молча прошел мимо и поднялся по лестнице в комнату. Как стало плохо в этот момент — не передать словами. Мне не было так паршиво, даже когда подстрелили. Что он там говорил? Что Даша умрет, если откажусь от нее? А я? Если она откажется? Показалось, что сердце вот-вот лопнет, но руки будто связали. Я не мог дать Даше даже то немногое, что ей, возможно, было нужно — сильно неправильно мы начали, а продолжили вообще непоправимо.
