- Да нет, Ира! Ну чего ты непонятливая такая! Полюбят, если и так уже любят, и дала хорошо! А если дала, но мальчику не понравилось, как дала, то он будет другую искать! Потому что брёвна в постели ещё никого не удерживали, как бы там тебя ни любили! – немного раздражённо выдаёт Нелька.
- А, поняла! – я немного издеваюсь уже над Нелькой, но в то же время мне интересно её видение этих ситуаций. – То есть ты хочешь сказать, что если прям любовь-любовь, а в койке девочка оказалась бревном, как ты говоришь, то такую девочку в итоге разлюбят?
- Не то, чтобы разлюбят, но гулять от такой начнёт любой. И по итогу может и разлюбить, конечно. Потому что для мужиков самое главное это секс. Ничего другого. Только секс. От этого и пляшем. Если ты секси, то всё! Неважно, как ты даже выглядишь. Все мужики всё равно будут твои.
- Да ладно тебе, Нель, со своим сексом, - я с удовольствием произношу слово секс, оно настолько внове для меня. – Ведь сказано же тебе было, что в СССР секса нет! – уже откровенно смеюсь над этой Нелькой.
Но Нелька настроена крайне благодушно и совсем не обижается.
- Да ну тебя, Ирка, - пожимает плечиками Нелька. - Вспомнишь ты ещё тёть Нелю, да поздно будет, - Нелька от души тянется, вытянув кверху руки, сонно зевает, и глянув на меня с непонятной мне жалостью, позёвывая на ходу, уплывает в нашу палату.
А я ещё долго сижу на подоконнике, обхватив руками колени, и смотрю в ночную тьму, и вспоминаю весь этот такой длинный и счастливый день. Толя. Как он сказал… Как он смотрел… Ах, что он делал! Что он делал…
А Нелька просто дура. Просто наша общажная давалка. Что она может понимать? Она примитивная самка, вот она кто. А я… Я фея. Нет, я «гений чистой красоты», вот кто я!
И, конечно, меня не будут тянуть в койку, как Нельку. И как она только не понимает, что если девочка доступная, то на такой никто никогда не женится! Потому что зачем жениться, если то, ради чего женятся, и так, возьмите, пожалуйста!
Нееет! Девочка должна быть чистенькая, незахватанная! И тогда… И тогда такая девочка может выбрать себе в мужья любого мальчика, какого только захочет! Если она красивая, конечно, эта девочка. Вот как я. Я могу выбрать, кого хочу… Толя… Похоже, что я уже выбрала… Как быстро это случилось, надо же, оглянуться не успела и уже выбрала…
Мы поженимся… И каждый вечер, каждую ночь мы будем вместе… Как это будет? Ах… Удовольствие, которому нет равных, вспоминаю я слова Нельки. Вот здесь она права, наверное. Наверное, если по-настоящему лечь в постель с любимым парнем, раздеться догола и потом… Ах. Краска заливает меня. Ах… Как это будет…
21. глава 21
Ира
- Ой, девочки, не могу уже с этими чертежами! – Наташка обречённо кладёт голову на руки.
- Если не будешь чертить, то стол не занимай, – а это уже Олька ждёт место для своего чертежа.
Ну да, черчение это просто шлах. Предмет называется, конечно, по-другому, красивым словосочетанием «инженерная графика», но по сути это черчение, но страшно сложное.
- Хорошо тебе, Иринка, тебе твой Толик чертит, - завидует мне Наташка.
- Так что ж тогда у Ирки хвост по инженерке, если ей Толик чертит? – вот Олька, не терпит нестыковок. – Или это теперь так называется, "инженерная графика", а, Ир? – подкалывает меня Олька, одновременно сдвигая Наташку с нашего единственного стола и основательно размещая на нём свой лист ватмана с начатым чертежом.
