Читать онлайн Мариэлла Вайз - Замуж за богатого

1. глава 1

«Этот город называется Москва…

Эта улочка как ниточка узка…

Эта комната бочонок о два дна…

И сюда приходит женщина одна…»

Даша.

-Не справилась ты с нашей работой, Толкушкина, не справилась. Не потянула… -маленькие глазки Пал Петровича смотрят так укоризненно, как будто я не справилась как минимум с пилотированием космического корабля.

-Не справилась… -потупилась я.

-А ведь говорил я тебе, Толкушкина, иди в контору, бумажки перекладывать, и место было. А теперь что, освобождай койко-место и скатертью тебе дорога, Толкушкина.

-Пал Петрович, я не могу прям сейчас освободить… Мне до института жить негде будет…

-А я здесь при чём? У нас не бесплатная гостиница. У нас, Толкушкина, общежитие, предназначенное для проживания работников нашего комбината. Нашего комбината, Толкушкина, прошу заметить.

-Ну, Паал Петрович, -ною я, -ну, пожаалуйста, можно я поживу, пока Вы на моё место не возьмёте?

-Нельзя, Толкушкина, нельзя. Три дня, всё что могу тебе дать, и то это я тебе навстречу иду. Можно сказать, служебное преступление совершаю. Всё. Счастливо.

-До свиданья, Пал Петрович.

Вот блин, а. И где я эти две недели жить буду? Пал Петровичу хорошо. Он ещё в советское время квартиру в Москве получил и живет себе припеваючи. Хотя в своё время так же, как и я, из деревни приехал.

Я, конечно, Пал Петровича подвела. Но кто знал-то, что работа в этом домостроительном комбинате окажется ну совершенно невыносимой, для меня, по крайней мере.

Знаете такие симпатичные панельные дома, выложенные мелкой-мелкой плиточкой? Вы думаете, эта плиточка автоматами на эти панельки клеится? Я вот раньше именно так и думала.Оказалось, нет. Каждая такая малюсенькая плиточка клеится вручную, и работать приходится в пыли и дикой жаре. Такую работу мало кто потянет. Вот и я не потянула.

Сначала-то всё складывалось просто замечательно, как это и всегда бывает, когда потом не замечательно.

На этот домостроительный комбинат требовались рабочие, зарплата за эту плиточку стояла, на мой взгляд, просто бешеная, да ещё и общежитие давали. И работать два через два. Что ещё надо-то девушке, из глухой сибирской деревеньки приехавшей, что? Вот и я думала, что ничего.

Ну, это я тогда так думала. Хотя Пал Петрович предупреждал, что работа тяжёлая, и брать меня не хотел. Но я тогда решила, что за такие деньги поработать можно, уговорила-таки, клялась и божилась, что я из деревни и любую работу потяну.

И вот на тебе. Месяц-то я выдержала, но потом всё. Ну поняла я как-то чётко, что превращусь я на этой работе в огрубевшую тётку с одной радостью в жизни водки нажраться. Вот чётко я это поняла, прям увидела себя лет через пять.

А всё потому, что когда наработаешься, как раб на галерах, то уже абсолютно ничего, кроме как выругаться матом и нажраться водки, действительно не хочешь, на себе проверено.

А у меня цель другая. Я через пять лет хочу квартиру иметь в Москве; работу такую, чтобы ни кожа, ни лёгкие не страдали; и чтобы выглядела я хотя бы на свой возраст, а не на десять лет старше. Чтобы в отпуск иметь возможность ездить на море загорать, а не к себе в деревню картошку копать.

Но это программа-минимум. А программа-максимум, прямо скажу, выйти замуж за богатого, желательно, очень богатого, лучше всего за олигарха. А чтобы встретить такого, надо что? Хотя бы жить в рыбном месте, там, где таких много, в Москве, естественно.

Сначала-то я хотела сразу с программы-максимум начать. Ну, думаю, что, два дня работаю, деньги имею, а оставшиеся два дня богатого мужа-то и ищу…

Но это на словах я так здорово всё распланировала. А на деле получилось точно как в пословице, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Так и у меня.

После первого же дня моей работы на благо нашего домостроительного комбината я так устала и так офигела от дикого шума, от густой, как туман на утренней речке, пыли, от адской жары на моём рабочем месте в нашем цеху, что не смогла потом даже поесть. Просто свалилась на кровать в чём была и вырубилась ровно до подъёма на следующий день. Как я тогда встать смогла, до сих пор не понимаю.

Помогло, видимо, то, что я из последних сил будильник на звонок поставила с многочисленными повторами каждые две минуты. Поесть утром я тогда не успела, да что поесть, даже чаю попить, ведь это время. Да пока до общей кухни дойдёшь с чайником этим и потом ещё обратно, это уже пять минут, и вскипит пока, тоже ждать.

Короче говоря, в мой второй рабочий день я до обеда доработать смогла, а потом благополучно свалилась в обморок. Первый раз в жизни, между прочим. Ну и что? Прибежала медсестра, нашатырь под нос сунула, и иди, работай дальше, Толкушкина, а не хочешь работать, бери полдня за свой счёт. А если ты тут собираешься своими больничными коллектив кормить, лучше увольняйся сразу. Примерно так.

А если совсем кратко, то Москва слезам не верит, Толкушкина, и твоим припадочным обморокам тоже.

После того, как я умудрилась всё же и второй свой рабочий день в этом адовом месте отработать, мне уже было не до программы-минимум и, тем более, не до программы-максимум. Я своё несчастное тело с кровати в туалет-то с превеликим трудом поднимала, не то, что идти неведомо куда. Да у меня даже соображение отключилось, где я и что я вообще забыла в этом месте.

И хорошо ещё, это я просто необыкновенная молодец, что у меня всё-таки ума хватило предположить, что с работой может не всё срастись, хоть и была я уверена в обратном, и документы в какой-никакой, но институт закинуть. Вернее, конечно, не в какой-никакой, а совершенно в конкретный, этот вопрос у меня ещё дома продуман был. И это очень хорошо, что дома, на свежую голову, потому что после смен я с трудом помнила, как меня зовут, не то, что логические выкладки делать.

Конечно, если бы я могла позволить себе пойти учиться туда, куда я действительно очень хотела и даже всю свою жизнь мечтала, то это, конечно, был бы филфак МГУ. Но, к сожалению, здесь никак. И не потому, что баллов не хватает, нет, ЕГЭ я сдала супер, в любой универ баллов выше крыши. Плюс медаль у меня всё же золотая, не каждый похвастаться может.

Дело не в баллах, а в том, что на филфаке учиться много надо, я смотрела программу, ясно, что сутками над книжками сидеть. И я-то бы с превеликим удовольствием, я обожаю учиться, тем более там такие предметы интересные, взять хотя бы историю зарубежной критики и литературоведения или, например, историю зарубежной философии…

Да это мечта всей моей жизни, без преувеличения. Но при такой учёбе полноценно работать я стопроцентно не смогу. Соответственно, ни пить, ни есть, ни одеваться мне будет абсолютно не на что, хоть на панель иди. Конечно, будь у моих родителей деньги меня в Москве содержать, да они закидали бы меня деньгами этими от радости, что доча в Москве поступила, да не просто куды-нэбудь, а в МГУ. Да мои родители от радости с ума бы сошли и всю нашу деревню рассказами про дочку-разумницу замучили.

Просто реальность такова, что зарплаты моих любимых папы с мамой вполне хватает нас с братом одеть, обуть и накормить. При этом себе одежду они, я и не помню, когда в последний раз и покупали. Нет, мои родители вовсе не бездельники, мама работает на почте, а папа тракторист. Плюс подсобное хозяйство, как у всех в деревне. Плюс папа взялся пчёл разводить, как, впрочем, и все в нашей деревне.

Но если вы думаете, что на эти деньги можно дочку в Москве выучить, и чтобы не хуже других, то вы очень и очень глубоко ошибаетесь. Папа и так мне пятьдесят тысяч дал, когда я уезжала. А мне даже стыдно их тратить было, я ведь наше материальное положение лучше родителей знаю. Поэтому когда я увидела, какая зарплата на этом домострое, то я и не думала, была уверена, что вот он, мой лотерейный билет в обеспеченное будущее.

Но ума подстраховаться с институтом хватило, чему я сейчас очень и очень рада. Так вот, филфак со слезами в душе я отвергла сразу. А отвергнув мечту, дальше я выбирала по очень простым, просто простейшим критериям.

Чтобы была общага, это раз. Причём, была бы она не у чёрта на куличках, а в шаговой всё же доступности от метро, потому что возвращаться из рыбных мест, с рыбалки, так сказать, я могу и поздно, а шарахаться по тёмным улицам, пусть даже и в столице, желания никакого, естественно, не было и нет. И два. ВУЗ должен быть с минимальной для меня нагрузкой по учёбе, чтобы я могла полноценно работать и себя содержать, пока олигарха не найду.  

Вот так и оказались мои документы в педагогическом институте на факультете иностранных языков. Ну, а что, английский и немецкий я знаю. А когда знаешь два языка, то и третий, и четвёртый выучить проблем нет, это общеизвестный факт. Тем более, у меня склад ума такой, что языки мне и учить не надо, они сами собой запоминаются. Я посмотрела расписание в этом педе, предметы все приятные, лёгкие, и названия для моего слуха шикарные, например, лингвокультурология или социолингвистика.

Не знаю как кому, а мне такие названия душу греют, иначе и не скажешь. Нравится мне всё это, что же сделаешь. Так что предметы эти я все влёт освою. Плюс у меня грамотность врождённая, так что в этом институте время для моих целей будет и будет его, надеюсь, достаточно. Чтобы и подрабатывать, и богачей в свои сети завлекать. Правда, сначала их, конечно, найти бы надо. Но ничего, время у меня есть.

Правда, к большому моему сожалению, в институте пока что только мои документы, но не я сама. В том смысле, что в общагу можно будет заселиться только через две недели…

2. глава 2

Даша.

И вот эти-то две недели мне, Дарье Александровне Толкушкиной, уроженке одной небольшой и очень красивой сибирской деревушки, деваться-то и некуда.

Спасибо, конечно, Пал Петровичу за три подаренных дня, но дальше-то мне куда? Вот в чём вопрос, и где ответ…

Вообще, в глубине души я даже рада, что вредной волею Пал Петровича я всё-таки свалю из этой общаги раньше срока. Не место здесь такой девушке как я, совсем не место.

И дело не в том, что я школу с золотой медалью окончила, а, например, моя соседка по комнате Нелька нет. Дело совсем не в этом, а в огромной разнице взглядов на жизнь вообще и на жизнь в нашем конкретном общежитии в частности.

Например, что Нелька, что её подружки не видят ничего такого, чтобы закурить в комнате, хотя самим же в ней спать. Нормально вполне для них и, придя с работы, опрокинуть рюмку, другую водочки, как они ласково называют сей гадкий продукт.

И всё это вкупе с их громкими разговорами под эту самую водочку ещё было бы, может, и терпимо, но ведь под воздействием ли водочки, или чего другого у них, к моему ужасу, просыпаются и другие инстинкты, в частности, размножения.

А вот это уже тушите свет. Потому что на водочку и на жаждущих поразмножаться Нельку и иже с ней неминуемо начинают подтягиваться хлопцы всё с теми же инстинктами…  Оох…

Так что практически каждый вечер для меня в этой общаге начинается и заканчивается одинаково. Мои хождения к коменданту один раз, другой, третий и четвёртый. Мои вызовы полиции один, и два, и три, и четыре.

Завершающим аккордом моя ругань с дражайшей соседкой с угрозами последней что только со мной ни сделать, завершающий вызов полиции с писанием очередного заявления об угрозах моей жизни и благополучию.