Взлетев по ступенькам, он открыл дверь. Бесшумно минуя коридор, он вошел в полумрак знакомой комнаты.
Полуодетая, она все еще сидела на диване и, сжимая в руках примятую купюру, содрогалась в беззвучных рыданиях.
Не раздеваясь, он присел рядом с ней. На мгновение она замерла, но не удивилась, не повернулась.
– Я не хотел тебя обидеть, – сказал он, прикрыв рукой ее колено.
– Я знаю, – тихо ответила она.
– Отчего же ты плачешь? – спросил он ей в затылок.
– Стыдно… от счастья, наверное.
– Чем же я тебя так осчастливил? – с еле ощутимой иронией спросил Алекс.
– Не надо,… – с болью ответила она.
– Как тебя зовут? – поспешил он исправить оплошность.
– Ольга… Ивановна, – нерешительно добавила она неуместный довесок к своему имени.
– Ну уж… так-таки, Ивановна, – простодушно улыбнулся Алекс, сминая пальцами сигарету, – а если Оля? Можно? Дай зажигалку.
– Возьми в куртке, – кивнула Ольга, поспешно застегивая ряд мелких частых пуговок своей блузки.
Достав зажигалку, Алекс с удивлением взглянул на нее. Долго… Снималось вроде быстрее. Поискав взглядом пепельницу, он взял со стола разрезанную пивную банку. Прикурив, снова сел на диван, глядя, как она впопыхах надевала промокшие брюки.
Взгляд скользил по узким бедрам, слегка вьющимся прядям русых волос, прикрывающих невыразительное, хоть и без явных изъянов, ее лицо. Застегнув молнию, она ладонью откинула назад волосы. Встретившись с ней взглядом, он снова ощутил необъяснимую притягательную силу ее глаз.
– Сядь со мной, – щурясь от дыма, сказал Алекс. – Одна здесь живешь?
– Я не,… – присев на краешек дивана, она запнулась и отвела взгляд. – Я здесь квартиру снимала. Завтра съезжать… Ничего, найду что-нибудь, – с неумело скрываемым чувством неловкости добавила она.
– Значит, не местная?
– Нет.
– А дома?..
На миг задумавшись, она нехотя ответила.
– Сын у меня. С бабушкой дома остался.
Вопросы сыпались градом. А все не то, не то…
– А ты, что ж сюда-то? Зачем? – с недоумением посмотрел на нее Алекс.
– Все за тем же,… – ответила Ольга, взглядом указав на смятую купюру.
– Ну-ну,… – задумчиво произнес он, машинально стряхивая пепел. – А…
– Нет, это нет, – предупредив его вопрос, с испугом ответила она и тотчас мягко, словно извиняясь, добавила, – это впервые.
Ну, в этом-то он не сомневался.
– Я верну тебе потом, – не поднимая головы, продолжала она. – У меня сейчас ни копейки, правда.
– На деревню дедушке, – беззлобно поддел ее Алекс и добродушно добавил, – брось, я себе еще нарисую.
Ольга обратила к нему недоуменный взгляд. «Вроде женщина взрослая, – промелькнуло в его голове, – как ребенок». Да и в субтильной внешности ее было что-то противоречивое. Ни дать ни взять – сорокалетний подросток. Потрепала, видно, жизнь, потрепала… А во взгляде что-то чистое, по-детски наивное. «Смесь бульдога с носорогом», … – пришли почему-то на ум неуместные слова.
– Впервые здесь?
– В молодости приезжала с подругами, но города толком не знаю.
Как-то быстро завязался у них незамысловатый разговор. Ничего вроде особенного, но душа раскрывалась, как бутон от теплых солнечных лучей.
– Думаешь, туристы знают? Местные за всю жизнь, может, пару-тройку раз в музеях бывают, да и то в лучшем случае. Намотаешься за неделю по метро да электричкам, уже не до Авроры и не до Кунсткамеры. Да и никуда все это не денется, – дымил он сигаретой под искренне заинтересованным ее взглядом.
