— В том то и загвоздка, — потирает он подбородок, щурится и задумчиво вздыхает, — на Виннер Карину Егоровну нет информации. Самая свежая была датирована весной того года, когда она ушла от твоего отца. Дальше – чисто.
— Странно, — ошарашенный пока необъяснимым фактом, пробегаю глазами строчки, вчитываясь в них.
— Она сменила паспорт на основании свидетельства о расторжении брака, – продолжает поражать меня Степан, — но самого свидетельства нигде не зарегистрировано, его просто нет, следовательно, нет и развода.
И при этом у дамы новые документы, она живет себе спокойно со своей девичьей фамилией. Родила ребенка и оформила на свое имя. Умудрилась получить статус «матери–одиночки» и даже успела устроиться на работу.
— Аферистка? — выдвигаю я свое предположение, отложив папку и откинувшись на спинку кресла.
Не удивлюсь, что так все и есть. А как иначе? Для чего весь этот цирк и такие хитроумные многоходовки?
— Думаешь? — с долей скепсиса уточняет Степан и отрицательно качает головой, — сомневаюсь. Уж слишком витиевато все разыграно, — выражает он свое сомнение, — да и для чего? Не легче было при разводе отсудить у твоего отца часть имущества и жить спокойно? А тут ждать, когда умрет…
Пожимаю плечами. Кто их знает, этих тихушниц, что в их головушках творится? Да и вообще поговорку: «в тихом омуте черти водятся» – не просто так придумали. Вот и в этой невинности до поры до времени дремала хитрая чертовка.
— Или… — продолжает он размышлять.
— Ты полагаешь, она могла и к этому руку приложить?
По спине проносится неприятный холодок.
— Не знаю, — Степан разводит руками, — но докопаюсь. Надо бы с ней лично пообщаться.
Безмолвно соглашаюсь и вновь возвращаюсь к досье, чтобы уточнить, как далеко забралась наша милая наследница немалого состояния. Читаю название городка, а затем и место ее работы и поражаюсь такой наглости.
— Да-да, — хмыкает Степан, заметив мое удивление, — смело так, да? Устроиться работать в отель, который ты приобрел? Хотя она туда пришла раньше, чем он стал твоим. Просто совпадение, или?
Миллион вопросов, миллиард загадок и дофига тайн. Да уж, решил по–быстрому расквитаться с отцовским наследством.
9. = 9 =
*Карина*
Я моментально цепенею, чувствуя, как ладони крепче сжимают ручку коляски, до легкого хруста дешевого пластика, а пальцы холодеют. С лица сползает добродушная улыбка, озарявшая его еще пару секунд назад. И внутри все обрывается, падая тяжелым камнем куда–то в район желудка, а то и ниже. От макушки до пят пробегает холодок изумления и бьет острой иглой испуга в район солнечного сплетения.
Сглатываю ком оторопи, застрявший в горле колючим ежиком и тихо хриплю:
— Здрасте, — качая головой, словно заторможенная.
Он обливает меня стылым безразличием и тут же переключает свое внимание на Ксению, застывшую в паре шагов от меня.
— Девушка, — обращается к ней мужчина, затем чуть наклоняется и читает ее имя на бейдже: — Ксения, — тенет он почти по буквам, — оформите постояльца, — кивает в мою сторону, — и соберите всех в конференц-зале.
— Я не постоялец, — зачем–то исправляю я его оплошность, — я – сотрудник.
Серая мгла его глаз опаляет меня негодованием.
— А у нас здесь детский сад? — с плохо скрываемым возмущением интересуется он.
— Нет, но… — прикусываю язык, запоздало понимая, что аргументов в свое оправдание у меня нет.
Сказать, что с местным руководством у нас негласная договоренность по поводу моих «особых условий работы», значит, подставить их. Поэтому я умолкаю, мысленно молясь, чтобы после всех нововведений и неминуемых изменений, которые сулил нам приход нового руководства, мои поблажки в графике и возможность, порой приходить на смену с Васяткой, остались непоколебимыми.
