Давайте помолимся! (сборник) - страница 36

– бестолковые оборванцы, ненасытные, ленивые блохи на теле крестьянства. Они жестоко мстят зажиточному сословию! Есть ли в татарской литературе произведения, в которых подробно была бы показана трагедия тридцатых годов, дана беспристрастная историческая оценка тем временам? Нет таких произведений. Я так считаю. И не раз с горечью писал об этом. Татарские писатели, взявшись за руки, дружно вступили в колхозы да так в них и остались. А русская литература оставила высокие примеры для подражания. Поэт Николай Клюев^>60 утверждал: «Социализм принесёт крестьянству разорение и гибель». Андрей Платонов^>61 предсказывал, что социализм разорит страну, поставит народ на грань выживания. Даже когда большевизм делал более или менее уверенные шаги, он отчётливо видел, сколь безнадёжен и бессмыслен этот путь.

1 мая 1991 года. В день моего отъезда из писательского дома творчества Переделкино, позавтракав, я вышел на прогулку с достопочтенным Амирхан-ага Еники^>62. Он тоже писал там какое-то произведение. Более двух часов бродили мы с ним по лесным тропинкам, о многом я успел расспросить старшего товарища. Задал я, к слову, и такой вопрос: «А вас в те годы тоже вызывали на Чёрное озеро? Ощущали ли вы тревожность той эпохи?» Амирхан-ага с присущими ему серьёзностью и ответственностью за каждое слово ответил: «А как не ощущать-то, ещё как чувствовал! Если к двум беседующим приближался кто-нибудь третий, те двое сразу же «поднимали паруса»… Что касается Чёрного озера, да, однажды вызвали и меня. В 1934 году. Долго не мучили, задали всего один вопрос. «Как вы относитесь к творчеству поэта Сирина^>63?» Приказав подготовить обстоятельный ответ, в качестве примера привели одно его стихотворение следующего содержания: жёны сосланных и бесследно пропавших крестьян приходят с полным выводком детей в Казань и просят милостыню в центре города, возле речки Булак, горько плачут и причитают. «Видите ли вы в этом стихотворении антисоветские мотивы?» – более конкретно поставили они вопрос. Свои рассуждения я представил в письменном виде, как они и требовали. «Не вижу, – написал я, – в этих строках поэт всего лишь выражает личную солидарность с этими женщинами и их детьми». Больше меня на Чёрное озеро не вызывали. А вскоре я уехал в Ташкент, след мой потерялся. Возможно, эта поездка в далёкие края спасла меня от многих проблем и бед…»

Значит, в писательской среде были люди, понимавшие трагедию тридцатых годов, и даже находились отдельные личности, открыто протестовавшие против такого положения вещей! Изредка, но встречались. Но большинство писателей, как убедительно доказал учёный и писатель Мухаммат Магдеев, старательно готовились к тридцать седьмому году, писали оды наркому Ежову^>64 и его окружению, чем собственноручно рыли себе могилы. О возвеличивании Ленина-Сталина и козлобородого Калинина я и не говорю…

У Амирхан-ага память ясная и цепкая, слово острое. После разговора в Переделкино моя душа переполнилась гордостью. Переполняющая гордость – это ведь тоже характеристика внутреннего мира!..

Поэт Сирин понял трагедию той эпохи. И зафиксировал её в литературе. Но кто он, этот Сирин? Где жил? Как и когда умер? Мы старательно делали вид, что и слышать не слышали об этом великом человеке, умершем уже в наши дни. Его современники сделали всё, чтобы мы забыли несчастного поэта. А мы с удовольствием готовы забыть, только прикажите. Опять с горечью приходится повторяться: татарин мудр задним числом! Сохранилось ли, интересно, стихотворение Сирина, всполошившее людей Чёрного озера?