Давайте улыбнемся - страница 27

Я много слышал хорошего в адрес бригадира ремонтников насосно-компрессорного оборудования Ревы. Имя не помню, потому что для всех он был просто Рева, кавалер ордена Ленина. Впервые я с ним столкнулся на втором году работы в цехе синтеза. Раз в два года была необходимость в капитальном ремонте наших компрессоров, и он появился, когда мы остановили очередной на плановый ремонт. Мужичок ростом метра полтора с кепкой, да еще если подпрыгнет. Спросил, где поставить рабочий верстак с инструментом. Через пару часов появился с тремя пацанами, не старше двадцати пяти. Ну все, понял я, с такими силами компрессор простоит в ремонте не меньше двух месяцев, а то и три. Обычные бригады ремонтировали в пределах месяца, да и состав их колебался от десяти до пятнадцати человек.

Через два дня к моему удивлению этими малыми силами компрессор был полностью раскидан. Появилась вторая группа. Тоже три человека. Они быстренько провели испытания деталей. Ультразвук, магнофлокс17, реставрация трущихся поверхностей. На все это ушло неделя. В начале второй на компрессоре уже трудилось до двенадцати человек, и к концу ее компрессор был пущен с первого пинка. После этого я понял, что были в те времена люди, которые получали ордена не только за правильную болтовню на собраниях. Мы с ним подружились, и я всегда искренне радовался, когда заполучал его бригаду на ремонт.

А теперь расскажу байку про эту легендарную личность. Не буду ручаться за ее достоверность, но мне рассказывали ее разные люди. Строительство комплекса ароматики18 в Уфе было большим делом. Курировал стройку сам башкирский генсек Шакиров. В пусковой период проводились ежедневные оперативки с его присутствием. Случилась одна закавыка. Шефмонтаж французов упорно не принимал центровку насосов. На прорыв бросили Реву. Идет оперативка. Вопрос:

– Когда сдадите центровку?

– Надо спросить у Ревы.

– А где он? Найти немедленно!

Нет Ревы. Начали искать. Носились по всей площадке. Не могут найти. Перерыли все и только в дальнем конце стройки, в вагончике поисковики, наконец, обнаружили пропажу. Описываю жанровую сцену. Вагончик, стол, на столе стоят пустые бутылки. Посередине стола щекой в тарелке с салатом мирно почивает Рева. Напротив него сидит французик, чуть более трезвый, чем наш герой, гладит Реву по лысинке и что-то ласково лопочет не по-нашему. Увидев эту умилительную картину, гонцы с чистым сердцем пошли докладывать начальству, что приемка центровки успешно завершена.

Работал я в то время технологом на заводе аммиака в цехе синтеза. Понадобились мне шпильки для колонны синтеза. Дело обычное, пишу заказ и еду на РМЗ19, который входил в состав нашего комбината. Дело было где-то в середине апреля. Начальник цеха без звука принимает заказ и обещает к двадцатому исполнить его. Я радостно заявляю, что, значит, в конце недели можно подъехать. И тут он меня огорошил, что двадцатого, но не апреля, а мая. Я немного возмутился, что здесь делов-то – выточить шестнадцать шпилек диаметром 160 миллиметров, длиной метра полтора и весом не больше двухсот пятидесяти килограммов.