Наконец-то появилась служанка с ножом для Далинара. Он взял его с нетерпением, а потом нахмурился, когда женщина ушла.
– Что? – спросила Навани.
– Эта мелочь. – Далинар сжал изысканный ножик двумя пальцами и поболтал им. – Как я должен есть стейк из свинины… этим?
– Нападай на него, – посоветовала Йалай, изобразив выпад. – Притворись, что стейк – это какой-нибудь толстошеий солдат, который оскорбил твои бицепсы.
– Если бы кто-то оскорбил мои бицепсы, я бы не стал нападать на него. Я бы послал его к врачу, потому что у него явно что-то не так с глазами.
Навани мелодично рассмеялась.
– О, Далинар, – восхитился Садеас. – Не думаю, что на Рошаре найдется другой человек, который сможет это сказать с серьезным лицом.
Далинар хмыкнул, затем попытался разрезать стейк с помощью ножика. Мясо почти остыло, но все еще вкусно пахло. Вокруг его головы начал летать одинокий спрен голода, похожий на коричневую мошку вроде тех, что встречаются на западе, возле Чистозера.
– Что победило Солнцетворца? – внезапно спросил Гавилар.
– Хм? – отозвалась Йалай.
– Солнцетворец, – напомнил Гавилар, переводя взгляд с Навани на Садеаса и Далинара. – Он объединил Алеткар. Почему у него не вышло создать прочную империю?
– Его дети оказались слишком жадными, – предположил Далинар, распиливая свой стейк. – Или, может быть, слишком слабыми. Среди них не нашлось того, кого согласились бы поддержать остальные.
– Нет, дело не в этом, – возразила Навани. – Они могли бы объединиться, если бы Солнцетворец позаботился о том, чтобы назначить наследника. Он сам виноват.
– Он ушел на запад, – не согласился Гавилар. – Повел свою армию к «новой славе». Алеткара и Гердаза ему не хватило. Он хотел весь мир.
– Выходит, дело в его амбициях, – вставил Садеас.
– Нет, в его жадности, – негромко заявил Гавилар. – В чем смысл завоеваний, если ты не можешь наслаждаться достигнутым? Шубрет-сын-Машалана, Солнцетворец, даже Иерократия… все они тянулись дальше и дальше, пока не рухнули. За всю историю человечества найдется ли хоть один завоеватель, который решил, что с него хватит? Был ли тот, кто просто сказал: «Это хорошо. Это то, чего я хотел» – и пошел домой?
– Прямо сейчас, – прорычал Далинар, – я хочу съесть этот шквальный стейк. – Он поднял ножик – тот оказался согнутым посередине.
Навани моргнула:
– Клянусь десятым именем Всемогущего, как ты это сделал?
– Понятия не имею.
Зеленые глаза Гавилара глядели куда-то вдаль отрешенно. Этот взгляд появлялся у него все чаще и чаще.
– Брат, почему мы воюем?
– Опять ты за свое?! – возмутился Далинар. – Послушай, это не так уж сложно. Разве ты забыл, с чего мы начали?
– Напомни мне.
– Ну, мы посмотрели на это место, – начал описывать Далинар, помахивая согнутым ножом, – это королевство, и сказали себе: «Эй, у всех этих людей есть… разные вещи». И мы подумали: может, эти вещи должны принадлежать нам? Ну вот мы их и забрали.
– О, Далинар, – пробормотал Садеас, посмеиваясь. – Ты просто прелесть.
– А вы никогда не задумывались над тем, что это значит? – спросил Гавилар. – Королевство? Нечто более великое, чем ты сам?
– Гавилар, это глупость. Когда люди дерутся, дело в вещах – только и всего.
– Может быть, может быть. Я хочу, чтобы ты кое-что послушал. Заповеди войны, из старых времен. Тех времен, когда Алеткар что-то значил.
Далинар рассеянно кивнул, и тут вошли слуги с чаем и фруктами, которые подавали в завершение трапезы; одна служанка попыталась забрать его стейк, и он на нее зарычал. Когда она попятилась, Далинар кое-что заметил краем глаза. Из другого пиршественного зала в их комнату заглядывала женщина. На ней было изысканное тонкое платье бледно-желтого цвета, подходящее к белокурым волосам.
