Тоненькая точеная фигурка, коротенькое платье, заставляющее мою фантазию подкидывать мне картинки, одну развратнее другой.
Ее длинные черные локоны распущены и покрывают плечи.
В груди отдает болью от мысли, что все это время я был вдали от нее, что ее не было у меня.
Вспоминаю чертово сообщение от этого м*дака: «Я забрал ее у тебя…». Бл*ть, я порвал бы его на куски, если б только добрался до ублюдка в ту ночь. Если бы не Птаха, ушел бы в самоволку, показал этому у*бку, что значит трогать мое. Руки ему переломал бы.
Мысли о том, что она с ним – чертова петля на шею. Я жил с ними все эти пару месяцев. И это сжирало меня изнутри. Пока от нее не услышал обратное, не успокоился. Да и сейчас не отпустил эти мысли.
Все, чего я хочу сейчас – трогать ее, быть в ней. Хочу стоны ее слышать, и то, как скучала.
Я думал, что потерял ее навсегда. Целый месяц без нее, это было похоже на чертов мрак. А теперь она здесь, в моей комнате. Дрожит в ожидании меня. Маленькая моя девочка…
Она слышит меня. Вздрагивает. Обернувшись, застывает, смотрит на меня огромными голубыми глазами. А я иду, понимая, что сдохну лучше, но больше никогда ее не отпущу.
Дрожит. Чувствую биение ее сердца. Наклоняюсь и вдыхаю запах ее волос, касаясь губами шеи.
– Больше не делай так, – шепчет едва слышно. Ее пальцы касаются моих плеч, а у меня вены крутит. Только сейчас, чувствуя ее, могу осознать, как сильно истосковался.
– Никогда, мелкая, слышишь? Никогда, девочка моя…
В уголках ее глаз появляются слезы. И я ненавижу себя за то, что снова делаю ей больно.
– Марго… у вас с ней…
Обхватываю ее лицо руками, не даю договорить. Это такой бред то, что беспокоит ее сейчас. Если бы она знала, насколько я на ней повернут, не задавала бы таких глупых вопросов.
Веду пальцами по губам ее, вижу, как хочет. Сама с ума сходит от голода и в то же время дико стыдится этих ощущений. Такая чистая, такая юная, еще не развращенная девочка. Моя. И от этой мысли срывает последние клеммы.
Обхватываю ее шею, второй рукой, сжимая бедра, врезаюсь в нее, обрушиваясь на ее губы.
– Нам… нам поговорить надо… – шепчет, едва отстранившись.
Позволяю ей отойти на шаг. Раскрасневшаяся, волосы спутаны, губы ее, пухлые от поцелуя, кажутся еще больше. Бретелька платья спала, открывая моему взору ее правую грудь. Понимаю, что в таком состоянии я не смогу построить и пары предложений.
Подцепив пальцем вторую бретельку, медленно, наслаждаясь приятным чувством предвкушения, стягиваю и ее.
– Никаких разговоров, Вика, – не узнаю свой голос скрипучий.
Она вздрагивает, когда касаюсь ее соска. Пару движений и он твердеет под моими пальцами. А когда я слегка сжимаю его, сладкий стон рвется из ее губ.
Вика тянется ко мне. Тянется к губам, целуя. Проникаю языком, и это чистый кайф. После долгой разлуки чувствовать ее вкус, дышать ей, трогать ее. Срываю с нее платье. Стягиваю вниз белье. А потом от своей одежды освобождаюсь. Она замирает. Смотрит на меня, закрывая руками грудь. А у меня стояк такой – кажется, сейчас взорвусь к чертям.
Убираю за плечо пряди ее волос, любуюсь ее бархатной бледной кожей, ее тонкой фигурой. Накрываю ладонью ее грудь – идеальна, словно создана для меня. Наклоняюсь и шепчу, лаская губами ее кожу.
– Ты— моя самая горячая фантазия…
Смущается, а у самой глаза пьяные, одурманенные. Не хочу, чтобы закрывалась. Она – моя. И в эту ночь я собираюсь взять ее полностью. Каждый сантиметр ее тела попробую, каждую клетку пропитаю собой.
