Даже если всему придет конец - страница 27

Такое же смачное чувство, только еще во сто крат ярче, я испытываю, сидя верхом на квадроцикле, направляя его вниз по лесной дороге обратно в Эстбьёрку и останавливаясь у доски объявлений, чтобы забрать икеевский мешок, который так и лежит в прицепе, а потом меня вдруг озаряет, я сдаю назад, начинаю ковыряться, и в результате после нескольких минут потной возни мне удается-таки накрепко прикрутить прицеп к фаркопу, только дым и зной не позволяют мне поддаться желанию запеть во весь голос.

Я убеждаю себя, что на этот раз меня ждет не такой холодный прием, что даже если она не падет тотчас ниц и не выкажет мне благодарность за наше спасение из этого ада, а станет ныть о том, где сядет Бекка, или где я взял такую тачку, или почему я так долго отсутствовал, я не буду злиться, не буду грубить и ругаться, а просто спокойно скажу, что это лучшее из имеющегося, что на этом можно добраться до Реттвика: я решил проблему как мог, а теперь поехали.

Хватит надеяться на признание. Хватит ждать аплодисментов. Будь взрослым.

«Ты просила вытащить нас отсюда, я это и делаю». Что-то в этом духе.

А крохотные ручки Бекки обовьют мою шею.

Коляска одиноко стоит в канаве на обочине.

Дымовая завеса уже так сгустилась, дорогу, лес и небо так заволокло, что я едва не проезжаю мимо. Коляска вывернута ручкой к дороге, словно кто-то намеревался пойти с ней прямиком в лес, но потом раздумал. Козырек коляски поднят, я узнаю ткань, различаю мелкие детали, коньячного цвета кожаные вставки на ручке, под коляской – маленькая белая подушечка на молнии, эту подушечку можно превратить в дождевик, легко и быстро надеть поверх коляски, и предназначен он именно для этой модели.

И все.

Белая табличка компании DalaEnergi, желтая посверкивающая обертка от печенья в синей велосипедной тачке, втиснутая между молочной бутылкой и камнем с надписью «СЕМЬЯ ЯНСОН». Именно здесь я оставил их три четверти часа назад. Ну, от силы час назад.

Я останавливаюсь, глушу мотор, спрыгиваю с квадроцикла. Кричу сначала «КАРОЛА», потом «КАРОЛА, ВИЛЬЯ» и, наконец, просто «АУ», много раз подряд выкрикиваю это АУ.

Ответом мне лишь тихий шелест деревьев, дальний вой сирен, и за всем этим я различаю словно приглушенный непрерывный фон: завывание. Треск. Пожар.

Кричу опять. Ору, воплю. Стоя у коляски, ощупываю оставшуюся внутри люльку из нежного гипоаллергенного материала, одеяльце и пеленка исчезли, но я нахожу маленькую тряпичную куклу желтого цвета, ее купил Зак в том детском магазине, Бекка любит утыкаться в нее носиком, когда засыпает, за что мы прозвали куклу Снуфсиком, я достаю ее из коляски, прижимаю к лицу и вдыхаю запах молочной отрыжки и дремы, прежде чем снова взвыть во весь голос. «АУ».

«Я же сказал тебе ждать».

И все же ни злости, ни разочарования от того, что она – они бросили меня одного здесь, только стыд, это ведь я их бросил, сбежал, мне следовало объяснить ей задумку с квадроциклом, но я боялся, что она будет против или станет ссориться и ругаться, и опять начнется вся эта тягомотина, проще было сделать, как я и сделал.

«Они пошли дальше. Мы направлялись в Ованмюру, и они пошли дальше, может, увидели кого-то, может, испугались и просто побежали».