«Вы пьяны в щи, штраф к ловкости: -3»
Поставив бутылку на стол, я поднялся со стула и пошел на улицу. В глазах всё плыло, ноги не слушались, мысли путались. Отлично! Кондиция достигнута.
Солнечные лучи наполнили лицо теплом. Я закрыл глаза, оперся рукой о стену. Нужно полностью и максимально расслабиться. Сейчас для меня это лучший способ принятия неизбежного.
– Рорик! – никакого ответа. – Рорик, твою кочерыгу!
– Чего? – послышалось где-то рядом и сбоку.
– А бабы у вас тут гулящие в деревне есть?
– Дядь, вот нельзя было сразу с этого начать?
«Штраф к ловкости за опьянение снят»
Где я? Ни шиша не помню. Перед глазами – деревянный потолок. Пахнет соломой и какими-то ягодами. Аккуратно и медленно повернул голову направо: женская оголенная спина, длинные рыжие волосы, белая надпись «Элина». Так, а вот это уже интересно. Как я оказался в кровати с молодой девой? Вроде как мы с Рориком пили, потом пошли на улицу, а потом ничего не помню. Сплошной туман беспамятства. Ну, судя по тому, где я оказался – вечер или утро, или день, прошли весело, и грех жаловаться.
Я скинул с себя плед, встал с кровати, стараясь не шуметь, подобрал с пола разбросанные вещи, оделся и вышел на улицу.
– Ах ты ж курва! Соседи, – улыбнулся я, глядя на дом Рорика, а точнее, на дом его умершего не отца.
Значит, мы напились, мне захотелось ласки и тепла, а этот красномордый отправил меня к соседке, падкой на опытных и бывалых мужчин. Вроде похоже на правду.
Я перешел подобие грунтовой дороги, толкнул дверь и вошел в дом. Прям возле порога валялись мои остальные вещи.
Пока натягивал на себя колчан и сумку, осознал, что от вчерашней тоски и след простыл. В самом-то деле! Что б мужики подумали, услыхав моё нытье? Стыд да и только! Тут можно пить и резвиться с девками, от болезней не осталось никакого даже намека, а я еще нос ворочу. Еще и Дениске слово дал! А мужик должен держать свое слово!
Я обошел весь дом, Рорика нигде не было, но не это меня сейчас поражало больше всего. Не было похмелья! Да и сушняка. Голова не болела вот прям совсем. Да и вообще, за всё то время, что я тут пробыл, мне ни разу не захотелось пить, есть, или сходить в нужник.
Я стал посреди комнаты, закинул арбалет за спину и… А что дальше? Хм. Если рассуждать трезво и брать в расчет тот факт, что мне теперь здесь жить, надо найти общий язык с одним хлыщом.
– Эй! Как там тебя? Хохлодав! Где ты?
– Наконец, соизволили обратиться ко мне за помощью? – прозвучал недовольный голос за спиной.
– Да, судя по всему, придется нам с тобой брататься.
Остроусый стоял около стола, заложив руки за спину.
– Во-первых, напомню, что зовут меня Конкланд. Во-вторых, я ваш помощник, а не друг или брат.
– Ты на деда обиды не держи. Для меня это всё в новинку, и ко всему необычному я очень долго привыкаю. Прости, если чо-то не так ляпнул.
– Извинения принимаются.
– Ах ты ж какой. Ну ладно, ты вот мне подскажи, а здесь чо, можно не ходить в туалет?
– Из-за моральных, этических и эстетических устоев эта функция отключена, но если хотите, можно её включить.
– То есть я могу жрать сколько угодно и не гадить?
– Именно.
– А с бабами отэто? Какая-то у вас тут выборочная цензура. Материться нельзя, спать нельзя, с бабами кувыркаться можно? Ах ты ж! А залететь тут можно?
– Секс доступен только для гостей старше восемнадцати лет. И уточните второй вопрос: что значит залететь?
