* * *
Евсеич при встрече со Смолянским спросил, имея в виду эпопею со стиральной машиной:
– Ну как, виден свет в конце тоннеля?
Но Лева расценил вопрос с профессиональной точки зрения. И ответил как врач-проктолог:
– Если у больного насморка нет. Или болтает много. Тогда бывает виден, а так нет.
* * *
На ресепшн зашли Иванов с Петровым, в миру Кульков и Брюлькин. Стоят, как кол проглотили. С ведерками в руках. После очередного гарантийного обслуживания у Смолянского.
– Присаживайтесь.
– Садиться не станем, – закраснел Брюлькин. – Сразу условный рефлекс срабатывает. Способны находиться только в положении стоя или лежа. Подобно парашютистам или водолазам.
– С чем пришли?
– Ты в следующий раз, Вероника, аккуратнее смысл профессии у клиента выясняй. А то уверяла, что проктолог – это мирный специалист по хозяйственным запасам, типа завхоза, всё в прок готовит.
– Сегодня устанавливаем холодильник у гинеколога. Ты точно утверждаешь, что это разновидность защитника природы – эколога?
* * *
Музян скорчил физиономию:
– Был вчера у врача. Сделали анализы. Результаты неутешительные: холестерин значительно выше нормы.
– И что сие значит?
Музян, как обычно, забрюзжал, загибая пальцы:
– Врач сказал: «Сало нельзя, масло нельзя, яйца нельзя, майонез…»
– Ты лучше скажи, что можно? – перебил Вадик.
– Получается – ничего…
– Кроме водки! – хлопнул в ладоши Люлипупенко. – Диетический продукт!
* * *
На другом столбе висело новое объявление:
«В типографию срочно требуются печатники с опытом работы на "Гознаке", приветствуется после отсидки».
11.40
Мастера заглянули в медпункт – это было их любимое место. Здесь всегда можно чем-нибудь поживиться.
Медсестра Валечка вопросительно подняла брови или то, что от них осталось после выщипывания.
– Зеленки нет?
– Есть. А вам зачем?
– Ну, это… Смазать. Продезинфицировать… Тут такое дело: подмастерье палец порезал… штангенциркулем.
Слово было внушающим страх и уважение, типа циркулярной пилы весом со штангу.
Напуганная медсестра тут же достала из сейфа вожделенный пузырек. Намотала на спичку ватку и обмакнула в зеленку.
– Че жалеешь, стюардесса? Дай-ка бутылек подержать.
Хана зеленке!
* * *
В помещении стоял жуткий холод. К тому же на аудиторной скамье места было мало – только на троих.
Но уселись все. Шура – в центре сокурсниц. По две с каждой стороны. Сели, плотно прижавшись друг к другу.
Доцент Вивасов завистливо спросил:
– Ну как? Согрелся, парень? Среди наседок?
– Шура покраснел, попытался встать, но не смог, зажатый, как в тисы, бедрами девиц.
* * *
В целом, у Вивасова было много собственных интересных педагогических находок. Например, если задача была не решена или решена, но неправильно, в таких случаях он говорил студенткам:
– Можно, я вас поглажу по тому месту, которым вы думаете?
И вгонял их в краску.
* * *
Жена Малярчука Мариша вернулась домой – муженька след простыл, дверь в квартиру лишь прикрыта.
Вещи на месте, но ни Малярчука, ни пенсии.
Подозрение сразу пало на Вадика, специалиста-универсала – больше дверь вскрыть некому.
Мариша подкараулила Дулепистого у выхода из супермаркета. Где ж ему быть-то (раз в чипке нет). Выследила.
Вадик ее даже и не узнал. Случаем видел раз или два, но не запомнил. Да и не ассоциировалась она с Малярчуком как-то. Но жена Малярчука знала всех его дружков.
– Где муж мой? – набросилась она на него с хозяйственной сумкой с продуктами (помидоры, яйца, соленая рыба).
