Пошла она вдоль пятиэтажки, оглядывая окна. На балконе, на третьем этаже, курил лысоватый грузный мужчина и пепел на улицу стряхивал.
– Он… – ледяные бабочки закружились под голубым пуховиком.
Решительной походкой вошла Снегурочка в подъезд, поднялась до второго этажа и остановилась.
Она и речь приготовила, и подарки в мешочек положила, но вдруг растаяла ее уверенность, как снег на сапожках в теплом подъезде. Поняла, что Ванюша не тот. Вернее, уже не тот. Жизнь человеческая, страсти, нездоровый образ жизни, третий брак, автомобиль в кредит. Раньше в Москве жил. Потом по свету ходил, счастья искал. Нашел ли? Если не счастье, так спокойствие. А она, Снегурочка, растревожит. Потом Дедушку Мороза опять беспокоить, чтобы память Ванюше стирал.
Потопталась Снегурочка, побегала туда-сюда по ступенькам. Потом сказала вслух:
– Спокойствие, только спокойствие. Раз пришла, надо идти. Хоть одним глазком посмотрю. Может быть, я вообще ошиблась, и не он это. Лучше сделать то, что задумала, и разочароваться, и отрубить, чем тянуть кота за бантик.
Поднялась Снегурочка на третий этаж, позвонила в заветную квартиру. Щелкнул замок, открыла дверь женщина в очках, лет пятидесяти, волосы каштановые до плеч, в руке сигарета не прикуренная.
– Здравствуйте, – с заискивающей улыбкой произнесла Снегурочка. – Я их ЖЭКа. В плане на капремонт ваш дом стоит первым в очереди. Мы проводим опрос…
– Нам ничего не нужно, – не дослушав, женщина захлопнула дверь.
– Мда, – расстроилась Снегурочка, присела на ступеньку, обняла колени, склонила голову и превратилась в грязную снежную пену. Потекла пена по лестнице вниз, просочилась в щелку под входной дверью, вытекла на улицу и замерла возле скамейки.
– Ну, как провела время? – раздался голос сестрицы Метелицы.
– Бес попутал, – булькнула Снегурочка.
– Еле догнала тебя. Мои ребята про Ванюшу справки навели. На, читай.
– Чего-то не хочется. Прочитай ты, сестрица. Только жесть пропускай, пасмурно на душе, гадостно на душе.
– Ок. Ванюша. Добрый молодец… Так, это ты знаешь. В одна тысяча девятьсот…
– Не корми подробностями мою депрессию. Больше позитива, – на дне серой лужи проявилось печальное лицо Снегурочки.
– Как скажешь, – сестрица Метелица перевернула несколько страниц. – Женат трижды. Детей нет. Принципиально. Гипертония. Геморрой. Хронический тонзиллит. Мост из металлокерамики на верхней челюсти на четыре коронки. Пользуется услугами проституток. На даче строит баню четвертый год.
Хмурая Снегурочка встала на ноги, отряхнула голубой пуховик и сказала со вздохом:
– Случилось чудо, друг спас жизнь друга. Вот она, жизнь человеческая.
Сестрица Метелица развела руками: се ля ви.
– На шестом десятке с горочки не покатаешься. Комплекция не позволяет, одышка, – сестрица Метелица сложила в серебряный чемоданчик Ванюшину анкету и пропела: – Стареют девочки, стареют мальчики…
– Стареют белочки, хромают зайчики, – со смехом подхватила песенку сестра.
Топнула Снегурочка ногой, превратила голубой пуховик обратно в пальтишко, усыпанное звездами, и молвила:
– Ладно. К кому Снегурочка в гости пришла, тому по умолчанию подарок полагается. Получат жильцы этого дома внеплановый капремонт. За мой счет.
– А геморрой как же? – спросила сестрица Метелица.
– А геморрой у них и так есть. Погнали, Зоюшку наградим, – Снегурочка развернулась на каблуках и направилась к красному «рено сандеро».
