– Иди домой, Декада. Я скоро приду.
Слезы медленно заструились по моим щекам, но я вытерла их рукавом и, кивнув, вышла. Не помню, как вышла из школы, как оказалась дома, но через полчаса я уже сидела на полу своей уютной комнаты. Полагаю, теперь она перестанет быть моей. Не знаю, что это за академия, но я ее уже ненавидела. Всем сердцем! Ну почему именно я?! Меня все устраивало в моей жизни, и даже отношения с мамой начали улучшаться… И эта Академия встала как кость в горле! Не хочу ничего менять!
Каждой клеточкой своего тела я чувствовала надвигающуюся бурю, пока собирала вещи в большой чемодан и рюкзак. Вздрагивала каждый раз, когда звенела музыка ветра или скрипели окна. И вот, наконец, в тишине пустого дома раздался звонок в дверь. Я, едва не ломая ноги на лестнице, побежала к двери и скорее открыла. На пороге оказалась мама. Она, не глядя на меня, прошла в дом.
– Мам? Все хорошо?
– Убирайся из дома, – тихо произнесла она, остановившись. Я думала, что мне послышалось, переспросила дрожащим голосом, но мама вновь повторила: – Убирайся.
И подняла на меня глаза. В них стояли слезы. Если в кабинете психолога мама казалась злой и нервной, то сейчас передо мной стояла измученная женщина. Голубые глаза потускнели, под ними залегли синяки. Мне было больно смотреть на нее. Мамочка, моя мамочка…
– Уходи. Уходи в эту академию, мне не нужна… дочь-урод! –тихо произнесла мама, быстро поднимаясь по лестнице и спуская мне чемодан с рюкзаком. Было заметно, как больно ей было говорить последние слова.
– Мам, я правда не специально! Мам, пожалуйста, не отправляй меня туда… – я хотела было взять ее за руку, но женщина резко вырвала руку и хлестнула меня ею по щеке. Мне сразу вспомнилось детство и мои вопросы о папе. На глаза навернулись слезы, я прижала руку к щеке и молча смотрела на мать. Она тоже молчала, потом развернулась и вышла на кухню. Я все еще не понимала причин ее такого поведения, но ничего другого мне не оставалось… Я подняла чемодан, закинула рюкзак на спину и, вытерев слезы, вышла из дома. Спустилась с крыльца, оказавшись на подъездной дорожке и пошла вперед, сжимая кулаки до кровавых отметин на ладонях. Сунула руку в карман, чтобы достать телефон, но нащупала там только смятую бумажку.
– Твою мать! – довольно громко выругалась я, заслужив недовольный взгляд соседа, который в это время поливал цветы. Только потом, нащупав мобильник в другом кармане, я облегченно вздохнула. Я хотела было позвонить Кристиану, но осеклась… Не думаю, что он будет рад мне после всего, что было.
От нечего делать я вытащила из кармана бумажку и разгладила ее. Точно, психолог вроде бы говорил что–то об Академии… как ее там?.. Уиллоуби…Не помню, короче!
– Улица Кассандры Кровавой, дом 139/101, Академия святого Уильяма, – прошептала я дрожащим голосом и небрежно откинула бумажку на тротуар, скептически глядя на мусор. – Чепуха какая-то! Нет такой улицы!
– Ты чего мусоришь? – я вздрогнула от неожиданности и подняла голову. Нахмуренный, с бумажкой в руке, передо мной стоял Дмитрий. – Немая, что ли?
– Нет, – покачала головой я, наблюдая за действиями парня.
Дмитрий как–то слишком резко схватил меня за запястье и довольно–таки больно сжал.
– Послушай, Декада… – начал он, а я могла только испуганно смотреть на него, и вдруг почувствовала, будто на меня сверху льют что–то холодное и тягучее. Но Новиков схватил и вторую мою руку, и ощущение пропало.
