Не выдержал… голову стал тереть… на кухню пошёл воду пить… не мог выпасть в сон… в упор не мог… а надо было… дальняя зорька незаметно занималась за лесом… лишь тайным отсветом на небе… кое-какие малые звёзды меркли постепенно.
– (Денис, себе): когда звезда падает, от неё отваливаются куски… она становится всё меньше и постепенно исчезает… мы тоже падаем в небытие… в нашу неизбежную смерть… но иначе – теряем и получаем по дороге… мой странный путь в этом мире… где «я» постоянно превращается в «другое я».
***
Рассказ – Модель
– (Первая): так я в списке или нет?!. а то он как-то невнятно мекал и бекал прошлый раз…
– (Вторая): не успела спросить!.. стремглав свалить пришлось.
– (Первая): что стряслось-то?
– (Вторая): Танька истерику закатила… а пришлая кодла тупо лыбилась и шеи тянула… хотели учуять мотив для сплетен… дверь открывали, как бы невзначай… щёлочку оставляли – подглядеть… дикобразы настырные… ну, увела её.
– (Первая): чё она?.. с пудрой, что ли, недобор?.. вроде ж не снегурочка.
– (Вторая): вот прямо из ничего!.. как раз, когда Леонтий нарисовался… подплыл её окучивать.
– (Первая): чё, нахамил ей?
– (Вторая): да нет… очень даже галантерейно… звал в какую-то клёвую наливайку… неслабый мальчонка, между прочим… даже позавидовала… а она смотрела-смотрела на него… и вдруг такими горючими слезами… таким рёвом… руками по столу залупила… склянки расшвыряла… башкой стала биться… ну, полный атас!
– (Первая): а он чё?
– (Вторая): потоптался с ноги на ногу… вопросительную морду сделал… и отчалил боком.
– (Первая): чё Таньке-то надо?.. её ж целый вагон выгуливает… и этот неотлучный Митя.
– (Вторая): похоже, она по нему особо не тащится… видела их на обеде у Турчина… неотлучный очень веселился… и всё время как-то наползал на неё, когда надо и не надо… а она – как в коконе… эдакая Снежная королева… не слушала, что он тренькал… отвечала односложно… и голову к нему не поворачивала.
– (Первая): трахаются же, небось?..
– (Вторая): мы все как-то трахаемся…
– (Первая): потом-то хоть объяснила?
– (Вторая): ни словечка… шла и ревела белугой… прохожие оборачивались… мы по-всякому успокоить пытались.
– (Первая): может, у неё случилось что?
– (Вторая): да я бы знала…у нас такое сарафанное радио… в туалет спокойно выйти не дадут… до Леонтия с ней ржали над Кузьминишной… вся в мехах… в меховой безрукавке… юбка с оторочкой… сапожки с меховыми шариками… и на заколке в причёске – лисий клок… полный атас!.. но строго проверяет билеты у тех, кто в Армани.
– (Первая): а на показ Танька-то вышла?
– (Вторая): вышла… еле запудрили… глаза чёрным замазали… прохиляла по подиуму с ненавидящим лицом… покрутилась… ракурсы показала… ножку выставила… а в перерыве снова разревелась… раздевали и одевали хором… времени же в обрез… опять ей морду мазать пришлось.
– (Первая): может, поругалась с кем?
– (Вторая): вроде нет… Митечка ейный бибикнул, когда в кубике сидели… она мобик мне швырнула: скажи: «вышла»… и в слёзы… спрашиваю в сотый раз: что случилось?.. а она: нету у меня никого… совсем одна… а я ей: хочешь, после работы в «Зону» пойдём и дерябнем?.. только головой мотанула.
– (Первая): так вы дерябнули?
– (Вторая): не-а…
– (Первая): её-то Целлофан в список всё равно включит… она ж прима… любую тряпку натяни…
– (Вторая): отказалась она… всё начальство наехало к ней в кубик… но полный отлуп.
– (Первая): чё она, вооще?!. перед всем бомондом?!
