Понимая, что его жизнь висит буквально на волоске, кот окончательно притих под кроватью и, похоже, даже не дышал. Черепушка все еще лежал на полу. Я подобрала его и положила на тумбочку.
– Мементо! – с благодарностью произнес он и потом добавил: – Мори!
Я вздохнула и все-таки использовала остатки магии, чтобы почистить ковер. Браслет-накопитель вспыхнул и погас. Я расстегнула и положила его в миску с водой, чтобы аквамарины напитались стихийной магией. В этом был минус артефактов – камни постоянно требовали подзарядки. Мне, магу-воднику, еще повезло, а вот огневикам… Один мой однокурсник, талантливый маг, но со слабым резервом, вынужден был носить с собой кресало.
Я присела на диван и откинулась на спинку. С тоской взглянула на холодную плиту. Теперь кресало пригодилось бы и мне. На то, чтобы разжечь огонь, сил не оставалось. Вдобавок огненная магия была противоположной воде и потому требовала огромных усилий. Идти же на постоялый двор… После недавних событий об этом не могло быть и речи.
Придется оставаться голодной. Желудок протестующе заурчал. Я с досадой взглянула на браслет, проверила магический заряд. Разумеется, за столь короткое время камни не успели подпитаться магией стихии. А ведь еще месяц назад мне, одной из лучших выпускниц столичной академии магии, браслет бы не понадобился.
– Горгульи отходы! – ругнулась я, кидая браслет обратно в воду.
Чувствовать себя слабой было унизительно. Еще один пункт к счету, который в конце концов я предъявлю Брайану – моему жениху. Вернее, уже бывшему жениху. Это по его вине я сейчас беспомощнее рыжего жирного кота, все еще сидящего под кроватью.
Руку свело судорогой. Оказывается, я давно автоматически сложила пальцы, пытаясь сотворить заклинание. Вместо привычного потока магии в ладони была пустота. Я с силой разжала пальцы, поморщилась от боли. Впрочем, она была не такой острой, как боль от сознания того, что моя магия утеряна.
От жалости к самой себе на глаза навернулись слезы, и я шмыгнула носом. Перчик, поняв, что угроза жизни миновала, кряхтя, выбрался из-под кровати и осторожно приблизился.
– Мяу! – почти ласково произнес он. И, видя, что я не отреагировала, добавил уже громче: – Мя-ау!
Даже цапнул лапой, поганец!
– Вот что ты орешь? – напустилась я на кота, думая, пнуть его или же не обострять отношения. – И так из-за тебя придется месяц сидеть на голодном пайке!
– Мяу? – Мне показалось или Перчик выразил свое удивление?
Он вновь подошел к холодильному шкафу.
– Мяу! – это уже требовательно.
– Ладно, сиди здесь, а я схожу раздобуду нам еды, – вздохнула я, понимая, что рыжий толстяк просто так не отстанет. – Только учти, будешь орать – выкину на улицу, жить в подвале. Тебе понятно?
– Мр-р! – На этот раз кот явно согласился.
Я покачала головой. Дожили! Уже с животными разговариваю. Впрочем, больше все равно не с кем, а доброе слово оно ведь и кошке приятно. Правда, Перчик был котом, но в данном случае я понадеялась, что пол животного не важен.
Тем временем, окончательно осмелев, кот попытался забраться на диван. Именно забраться, а не запрыгнуть. Выглядело это комично: огромный мохнатый рыжий шар, вцепившийся в диван передними короткими лапками и стучавший по полу задними. Хвост кота при этом болтался, как маятник, из стороны в сторону.
Я задумчиво смотрела на него, предвкушая, как через месяц запихну чудовище в переноску и отправлю обратно тете. Конечно, придется подождать документов и заплатить за доставку. При мысли о документах я нахмурилась:
