Дельф. Киноповесть - страница 3

Егор почувствовал, насколько он перегрелся от волнения и переживания увиденным в гидрокостюме «мокрого типа», когда при погружении вода проникает под резину костюма, но не циркулирует, согревается телом, что позволяет водолазу сидеть под водой часами, особенно, летом на Чёрном море. Стало жарко не только всему телу, но и голове. Егор был вынужден сдвинуть шлем костюма со лба на шею, чтобы из-под макушки не вырвались пузырьки пара вскипевшей воды.

Девушка ловко перевернулась, будто сделала сальто прогнувшись, ловко выпуталась из клубка змей своих волос, нырнула ещё раз. Но устремилась в глубину менее изящно, задёргалась, как нервная лягушка, раскидывая ноги и руки в стороны, при толчке и гребке, но от этого не перестала казаться Егору полным изяществом и совершенством, которое он когда – либо встречал среди спортсменок. В те времена ещё широко не применялось понятие фотомодель или подиумная модель. Понять совершенство тела ночной ныряльщицы можно было, только сравнив её, к примеру, художественной гимнасткой с неестественно длинными волосами, кои, в принципе, мешали ныряльщице, но придавали некую мистическую особенность морской обитательницы.

Очарованный красотой юной ныряльщицы, Егор прозевал момент, когда девушка резко изогнулась, так и не достигнув дна вытянутой вперед рукой, устремилась к поверхности, проскользнув, буквально, в полуметре от стекла маски невольного свидетеля.

Чуть опустившись глубже, зависнув у зеленоватых змей шевелящихся водорослей, Егор вновь замер за камнем, ожидая очередного нырка девушки.

Незнакомка ныряла еще несколько раз. Но так и не достигла дна. Глубина в этом месте была метров пять-шесть. По мерках опытных ныряльщиков неглубоко. Но для юной ныряльщицы без акваланга, на одной задержке дыхания оказалось не по силам достичь такой глубины. Рука девушки не дотягивалась до расщелины между камнями метра на полтора. При очередном её нырке, Егор проследил за направлением руки девушки, заметил на дне в расщелине несколько раковин. Внутренности их створок отсвечивали синим перламутром и выделялись на фоне чёрно-зёленых щупалец водорослей и чёрных камней.

Егор опустился глубже, подплыл ближе, рассмотрел в расщелине диковинные раковины, с обломанными в некоторых местах краями, с рогатыми отростками. Подобных ракушек в Чёрном море он никогда не видел.

Самые распространённые – рапаны, были величиной с кулак максимум, представляли из себя изящную костяную завитушку. В первый же сезон черноморской экспедиции таких ракушек Егор собрал со дна штук тридцать на подарки городским подружкам и друзьям. Раковины, что затаились в расщелине, были необыкновенно изящны, необычны, будто окаменелые существа с изогнутыми щупальцами.

На рисунке ракушки для сравнения…

Девушка между тем всплыла на поверхность и забралась в лодку. Снова возникли пенные буруны от энергичных всплесков лопастей вёсел. Чёрное туловище лодки развернулось к берегу.

Водолаз, со стеклянным глазом во всё лицо – подводной маской, подвсплыл, проследил, куда направилась лодка с ночной купальщицей, решил завтра же найти смелую девушку, познакомиться с ней. До берега оставалось метров двести-двести пятьдесят. Силуэт лодки медленно удалялся, пока не растворился в черноте скал, нависающих над берегом.

Занырнув ко дну, Егор вынул из расщелины одну из раковин, размером с его ладонь. Ещё раз убедился, к своему удивлению, что подобных диковинных, рогатых ракушек он никогда не встречал, тем более, в черноморских глубинах Крыма. Похоже, эти причудливые изваяния кто-то специально сложил в потайное место в расщелине между подводными скалами.