– Полагаю, в тот день вы оказались пленником нашего Кенжи, верно? – поинтересовался он.
– Отчасти. Но каким образом вы появились у книжной лавки? Ведь вы должны были улететь в Нукус?
– Пассажиры уже сели в самолет, когда пилот получил указание от диспетчера задержать рейс на два часа, – объяснил мой визави. – Ждали какую-то важную птицу из Ташкента. Вот я и решил скоротать время у родственников за пиалой чая. Дом моего среднего брата находится как раз за книжной лавкой. Когда проходил мимо, заметил, что дверь лавки закрыта изнутри. Ну, думаю, значит, Кенжи опять затащил к себе гостя. Я расспросил мальчишек, и они описали вас. И тогда я понял, что вас надо выручать.
– Скажите прямо: он ведь не прокаженный?
– Проказу в наших краях ликвидировали еще до войны, – не без гордости возвестил Амангельды. – Правда, гуляют слухи, что на островах есть лепрозорий, но туда свозят больных из других регионов. А в Казахдарье о проказе уже забыли.
– Что же случилось с Кенжи?
– Это долгая история, – вздохнул Амангельды, и его улыбка стала печальной. – Кенжи – образованный человек, историк. Был учителем в школе. Он хороший, добрый человек, но из бедного рода. Мечтал жениться, создать семью, но не было возможности уплатить калым, устроить пышную свадьбу, как принято в наших краях. Вот тогда-то он и уехал в город, окончил курсы сварщиков, а затем работал на строительстве ирригационных сооружений в низовьях Амударьи. Зарабатывал хорошо, часть денег откладывал. Но однажды случилось несчастье. Кто-то, не заметив таблички, включил рубильник, и ему в лицо ударила электрическая дуга. Руки тоже пострадали. Жизнь ему спасли. Спасли и глаза. А вот спасти лицо было невозможно. После нескольких сложных операций и курса реабилитации он вернулся в Казахдарью. Его старые родственники к тому времени умерли, и он остался один в доме. Семья моего среднего брата по-соседски помогала ему, чем могла. У властей он попросил подобрать ему подходящую работу. Ему предложили место продавца в книжной лавке, которое как раз освободилось.
Мой собеседник выдержал паузу и, собравшись с мыслями, продолжил в своей манере:
– Спустя какое-то время я приметил, что наш Кенжи начал чудить. Он заводил с приезжими людьми странные разговоры. Сначала принялся обхаживать летчиков. Сказал им, что знает, где лежит клад хорезмшаха Мухаммада. Обещал дать много золота, если они поедут в Ташкент или даже в Москву и договорятся с хорошими врачами, чтобы ему за любые деньги сделали новое лицо, с которым было бы не стыдно свататься. Летчики, конечно, поняли, что перед ними тихий сумасшедший, и всё рассказали мне, поскольку я часто летаю по этой линии, и уже сдружился с ними. После этого я строго поговорил с Кенжи, предупредив, чтобы он не докучал чужим людям, если не хочет оказаться в психушке.
– И что он вам ответил?
– Сказал, что не сумасшедший. Что действительно нашел сокровище Мухаммада. Нашел, когда работал в управлении ирригации. Экскаватор, мол, копал глубокую траншею и ковшом вскрыл тайник, с самого края. Земля тут же осыпалась, и никто не заметил тайника, кроме него. Вечером он пришел с лопатой, подкопал немного и обнаружил золото. Много золота. Целую неделю перепрятывал его по ночам. Затем подал заявление на увольнение. Хотел начать подготовку к свадьбе. Ведь теперь он был богатым человеком. Он также сказал, что не собирался оставлять себе всё золото. Оставил бы, сколько нужно для жизни ему и его будущей семье, а остальное сдал бы государству с условием, что золото будет потрачено на нужды детских учреждений в автономной республике. Но этим планам не суждено было сбыться, поскольку в последний день работы с ним произошло это несчастье. – Амангельды сощурился: – Скажите, мог ли я поверить в подобные чудеса?
