Я взвесила дневник на ладони. Оценила пухлость. Да, выходных мне не хватит, чтобы прочесть хотя бы по диагонали все, что у меня теперь есть.
Логично предположить, что заметки по новому делу у нее на последних заполненных страницах. Пойдем сразу туда.
“Опять эти рожи. Когда-нибудь я скоплю денег на небольшой островок посреди океана, и парк магических механизмов, чтобы они обслуживали хозяйство. И улечу в ступе, что досталась мне от прабабки”.
Тот факт, что Бренда человеческое население Зидаира не жалует, для меня новостью не стал. Но все равно неуютно, если честно, читать такое.
“Этот Колер — самая мерзкая человеческая обезъяна из виденных мной. Я докажу, что убийство совершил он. Нет, так-то если всё человечество порешит друг друга, я скорбеть не стану. Однако, во всем должен быть свой порядок. И преступление — это нарушение порядка. Поэтому мой долг — восстановить справедливость. Недоумок с наглой кукольной физиономией явно что-то скрывает. А что еще скрывать такому, кроме убийства? “Что значит это разбитое сердце” – поинтересовалась я на допросе, и кукленок подпрыгнул”.
Мной овладело разочарование. Да,я уже уяснила себе, что Бренда Холмс — натура сложная. Но в сочетании с милой собачкой и дерзким нижним бельем ее портрет для меня как-то романтизировался. Я представляла себе яркую, ироничную личность с ясным и быстрым мышлением. Она много повидала страстей и преступлений на их почве, стала циничной… Но даже в этих двух коротких заметках дневника передо мной был совсем другой автор. Это же просто социопат!
Она ненавидит человечество, желает всем подохнуть, но только не нарушая установленного порядка и согласно утвержденному графику.
Меня заколотило. Я нервно проглотила половину сосиски сразу.
Но нечего делать, назвалась Брендой, полезай в шкуру ненависти. Я попала в чудовище.
– Как она тебя-то завела, маленький? — жалостливо поинтересовалась я у Филби, который удостоил меня взглядом поверх миски с кормом.
В голове зароились ужасные подозрения. Она маньячка! Скорее всего даже веганка и сладкое отрицает. И мне теперь в эту религию вступать полагается. Вон как продавец всполошился, когда я сосисок потребовала. Странно, что песику не овощной корм брала.
Осушив залпом стакан воды, я вскочила, чтобы побегать по кухне, а затем вернулась у жуткому дневнику.
“Впрочем, эту вертихвостку Новес тоже не стоит упускать из виду. Могла она подкупить или соблазнить главного врача, скорее даже второй вариант. И как только я добьюсь служебного разрешения, тут же ее допрошу, ей не отвертеться. Может, у Колера была сообщница, и это Жерардина Новес”.
Я застыла, пораженная этой простой и гениальной мыслью. Ну, конечно! И Матиас и Жерардина имели основания ненавидеть бедняжку Хореса. Могли и договориться! И роман закрутить. Почему я сама до этого не додумалась?
Пробежав глазами по страничке, я нашла имя третьего подозреваемого.
“Роберт Боберт. Школьный друг. Но мы-то знаем цену “дружбе”. Один болван притворяется для другого безопасным, чтобы найти его слабое место. В выпускном классе они влюбились в одну и ту же девочку. Что ж, гормоны. Оба оказывали ей знаки внимания, но затем договорились, что их дружба дороже и они не желают портить отношения из-за женщины. Благородно? До тошноты. И что узнала тетушка Бренда? Роберт Боберт, как честный дурачок, вычеркнул кокетку из своей жизни. А Григор Хомер продолжил за ней ухаживать уже тайно! И даже имел успех. Бедняжка ведь озадачилась, почему такой красивый парень как Боберт резко к ней остыл, что в ней не так? На самом деле, именно он ей и нравился.
