* * *
Видимо, Григорьев добросовестно передал отцам-командирам, имевшим привычку повторно и очень душевно беседовать с солдатами после того, как их допрашивал Нертов, дневной разговор. Не зря ведь проявился московский генерал, а вечером был нанесен визит в квартиру – гостиницу.
Не зря задергались отцы-командиры. Еще утром, когда Алексей заехал в местный ОВД, чтобы допросить для «галочки» одного из оперов, присутствовавших с кинологом при попытке задержания Керимбаева, тот хихикнул:
– Знаешь, мы тут тебе, пожалуй, халтурку нашли. На днях бандиты разборку крутую учинили. Не наши, ты же знаешь, что за колючкой их не держим. Братва из «большого» Дивномайска понаехала. А коллеги наши узнали поздновато. Думали, что перестреляют друг друга, так нет. Какие-то вояки на танке подкатили, «развели» всех мирно. Только папе Федоту, кто-то шею сломал. Территория чужая, информация местная, но и дивномайским ребятам лишний «висяк»[5] ни к чему. А вояки, старлей, твои: Т-80, на сколько я знаю, только в вашей части имеются. Поэтому, извини, бумагу все равно пошлем, а ты номерок можешь запомнить: 150-й. Так что думай.
Думать по поводу какого-то танка, явно привязанного местными операми за уши к их делам, не хотелось. Даже если и грохнули у них кого-то из бандитов, при чем здесь танк? Вояки постоянно на учениях крутятся, могли и мимо проезжать.
Только после разговора с Григорьевым Алексей понял, что опер был прав: неслучайно оказался танк рядом с бандитами. А это значит, что народ и армия, как говорится, едины. И самое фиговое во всем этом, что армия – это его, Нертова, подопечная в/ч[6], с которой еще придется хлебнуть горюшка…
– Чего тут непонятного, Леша? – вопрошал режиссюрист. – Какое тебе еще заключение экспертов надо? – Просто скрытая шизофрения… А с танком этим ты что, криминал найти хочешь? Нет никакого криминала.
«Ага, вот ты и лопухнулся, – злорадно подумал Алексей, – было бы все чисто – не дождался бы я ни разговора с москвичом, ни с тобой, уважаемый».
Конечно, лучше было бы смолчать, сделать вид, что поверил, и, как учил шеф, делать потихоньку свое дело. Но, видно, напряжение прошлых дней начало сказываться, и Нертов закусил удила.
– Нет уж, что касается танка, товарищ полковник, это история отдельная. Я, кстати, попрошу представить мне документы, касающиеся учений, список членов экипажа, установить, кто давал команду на выезд…
Алексей понял, что зарвался, но уже не хотел останавливаться – слишком надоело постоянно улыбаться, зная, что рядом враг. Да, полковник – враг. Это именно он проводил первую ревизию на складе. Это точно его работа – выяснить у Григорьева подробности беседы. Это он виноват, что в части постоянно укрывалась неуставщина. Значит, и смерть трех человек, и безнаказанное хищение оружия на его полковничьей совести.
– И еще: я попрошу, чтобы вы не вмешивались в ход расследования. В противном случае завтра же сообщу напрямую вышестоящему прокурору.
– Ты что, не понимаешь? – Полковник забыл свою роль доброго дядюшки. – Куда ты лезешь, Юрист?
– Я делаю свое дело. И вы делайте. – Нертов встал. А я завтра же доложу обо всем.
– Ну, не кипятись. – Полковник еще раз попытался урезонить зарвавшегося помощника прокурора. – Давай лучше поговорим о деле спокойно…
– Я не буду с вами разговаривать о деле. А завтра и вы, и я будем действовать, как нам положено по служебным обязанностям: вы представите бумаги, я – доложу прокурору.
