Музыка, она теперь звучит всегда в сквере Рахманинова. С четырёх сторон от памятника установлены динамики. Пятичасовой концерт звучит, не останавливаясь.
И какой однажды случился казус с музыкой. Звучит музыка всегда приглушённо, ненавязчиво, приятно. Люди, отдыхающие на лавках, расставленных по периметру сквера, могут наслаждаться прекрасными произведениями в любое время года. Но что-то, видно, разрегулировалось, и музыка стала звучать очень громко. Одно дело днём, шум проезжающих авто по улице рядом немного заглушал звук, но что было ночью, когда город затихал, музыка гремела вовсю. Я, конечно, свидетель всего происходящего, проживаю на улице Газон. И днём, и ночью звучала музыка, ну просто очень громко. Первую ночь я слушала, вторую ночь подумалось о том, что я люблю Рахманинова, но ночью всё же хочу спать. Утро началось с того, что музыка звучала так же громко, отрегулировать её никому и дела не было, было только мне. Да, себя я могу назвать неравнодушным гражданином. И что же, пришлось звонить в контору парка: удивились, неужели, сейчас исправим… Исправили молниеносно.
Другой случай у памятника. Ещё достаточно рано, выходной день, возвращаюсь с прогулки по парку. В сквере Рахманинова ещё никого, только одна молодая семья. Родителям лет по тридцать-тридцать пять, с ними дочка лет девяти и коляска с малышом. Девочка побежала к памятнику и хотела присесть на скамью, скамью, на которую облокотился Рахманинов, так сказать, часть композиции. И что здесь такого, это нормально, очень многие – и взрослые, и дети – взбираются на эту скамью и сидят. А родители девочки в один голос громко произнесли:
– Это же памятник!
Я этому удивилась, удивилась их строгости в воспитании, памятник настолько близок к народу и почитаем, что до него надо дотрагиваться, к нему надо прикасаться.
А что Рахманинов? Каждый день по два, а то и больше раза иду мимо по своим делам, но всегда смотрю на него, на его облик, на его взгляд. Мысленно здороваюсь и немного говорю с ним, и мне кажется, что на какую-то секунду он превращается в живого, так пристально он провожает меня своим взглядом. Иногда великий композитор выглядит ещё более романтично, когда на его шляпе сидят два, а то и три голубя, а в руке он держит кем-то подаренный букет.
И я улыбаюсь ему, моему кумиру, моему почитателю, моему примеру.
Она первая, главная, конечно, важная, крепко стоящая на обеих ногах, сильная и смелая, за ней все остальные, без неё никуда, она БУКВА!
Когда женщина была ещё маленькой девочкой, с буквой А она познакомилась совсем иначе. Мама девочки часто на обращение к ней говорила в ответ всего одну букву:
– А.
И это было так красиво и нежно, так просто и понятно. Не какое-то там – слушаю тебя, или что ты хотела, или чего тебе, или просто – да. И с тех самых пор маленькая девочка использовала букву А, сама того не замечая, кротко и непринуждённо. И это было так мило, что спустя годы буква А в исполнении той девочки, выросшей в удивительную женщину, не осталась не замеченной.
И день был обычный, а может, и не обычный, просто летний, время, кажется, мёда и клубники, ничего особенного, обычный жаркий день. Но что-то всё же будоражило мысли женской натуры, да и в самом тёплом воздухе что-то витало и плыло, как возможный мираж, зовущий где-то вдалеке. И был тот самый поворот, на котором и была сделана остановка, которая была запланирована самим летним воздухом, несмотря на утро, уже прогревшимся и от того ещё более пахнущим летними травами.
