Я затаила дыхание, слух обострился до предела. И в тишине комнаты раздался звук расстёгивающейся молнии и шелест одежды.
Ноги коснулось что-то горячее и пульсирующее. Приличным девушкам подобное знать не гоже. Но Генрих вытащил свой член, чтобы окончательно сломать мою нежную психику.
– Зажми его между ног, – хрипло произнёс мужчина.
Я впала в ступор, такого со мной ещё не происходило.
– Ну же быстрее, – легонько хлопнул он меня по ягодицам, задирая полы сорочки и оголяя спину, – а то я могу и забрать обратно своё обещание.
Под звон цепей приставила одну ногу к другой, чувствуя ими обеими пульсирующую плоть.
– Прогнись, – Генрих провёл по хребту от лопаток до самого копчика, заставляя немного приподнять бёдра, – я начинаю. А ты попробуй расслабиться и получить удовольствие.
«Расслабиться?! Серьёзно?!» – вопил внутренний голос, когда от быстрых ритмичных движений я чуть не упала со стола. Пришлось цепляться за край, который также как и я, ходил ходуном. Талия прочно засела в руках мужчины.
О том, что происходит внизу, я старалась не думать. И то, что мужской половой орган с каждым движением скользит всё лучше и лучше, меня совершенно не касается. Сие действо происходит не со мной, а с какой-то другой девушкой.
И всё было бы хорошо. Я ждала скорого завершения процесса удовлетворения одного герцога, но ему этого оказалась недостаточно.
Не останавливаясь, он намотал мои длинные волосы, оттягивая их назад. От резкой боли с губ сорвался вскрик.
– Да! Да, птичка! – на пределе простонал Генрих. – Покричи для меня! – и потянул снова за волосы, вынуждая прогнуться ещё сильнее.
«Он меня так сломает», – подумала я. Но на деле кричала и стонала, как последняя шлюха. Лишь бы он быстрее закончил. Актриса из меня получилась отличная.
Как я и ожидала, разрядка оказалась близко, темп толчков увеличился, и, наконец, мужчина кончил, содрогаясь всем телом, практически выгибая меня пополам.
Его тело ослабло, я приземлилась обратно на родной стол, а герцог рухнул сверху.
– Ты великолепна, – жарко шептали мне на ушко, когда я думала только о том, что завтра будет болеть спина.
Он поднялся и пошёл в ванную, оставляя меня в одиночестве разбираться с последствиями его страсти.
– Мда, – огорчённо произнесла я, смотря вниз.
На внутренней стороне бёдер остались липкие пятна. В раскорячку доковыляла до шкафа, распахивая дверцу. И под шум воды, который доносился из соседнего помещения, развязала тесёмки и уже испачканной тканью панталон вытерла ноги.
Если честно, очень хотелось помыться, но я ещё не до конца сошла с ума, чтобы врываться к Генриху.
Переоделась, звеня цепями дошла до стола и нацепила обратно халат, потуже завязывая пояс. Надеюсь, у него хватит совести свалить спать к себе. Хотя, речь идёт о бесстыжем извращенце. Какая совесть? Герцог похоже и при рождении её не имел.
Мои опасения подтвердились, и его превосходительство решило остаться в моей спальне. Идти в ванную при нём не решилась. Из-за оков дверь не закрывалась. Пришлось ложиться так.
Стоило мне коснуться подушки, к спине прильнула горячее тело, и томный голос спросил:
– Ты меня сегодня порадовала. Скажи, чего ты желаешь, моя птичка.
– Кейра, – выдохнула имя демоницы, по которой дьявольски тосковала.
– Нет. Что-нибудь другое, – отрезал герцог.
– Тогда, – озвучила желание, которое не получалось исполнить с самого первого дня пребывания здесь, – увеличь на немного цепь, пожалуйста. Хочу смотреть на небо.
