– Разве это не нарушает протокол?
Он молчал, видимо, желая, чтобы я сама поняла, на какие нарушения он идет ради меня. И я, конечно, прекрасно все понимала и от этого не становилось лучше. Мои долги перед Самаэлем множились, как кислица на камнях пыточных донжонов, и если я хотела сохранить хоть кроху свободы, то нужно было прекратить эту дьявольскую благотворительность.
– Мой сейд, прошу вас, не стоит идти на такие меры. Я буду присутствовать весь период заседания.
– Хорошо, будь по-вашему, Калео. – Его официальный тон резанул холодностью, но я не могла забрать свои слова обратно, как и проявить большую мягкость к жениху на людях. На нас и так заинтересованно поглядывали – завтра весь Ад будет знать, что Ночной Судья вел мое дело. И лучше, чтобы нас не видели вместе до суда.
Я кивнула, не поднимая глаз, и придержала папу за руку, чтобы Самаэль успел скрыться за поворотом.
– С тобой все в порядке?
– Все хорошо, папа.
Мне хотелось сказать «нет» и уйти отсюда, но я собрала волю в кулак и повела папу в зал.
Мы сели по центру круга, а точно напротив нас возвышался черный трон для Ночного Судьи. В зал вошли наблюдатели – десять человек расселись по кругу, заполняя все пространство. Затем двое огромных чертей, стуча копытами, ввели подсудимых. Ведьмаки представляли плачевное зрелище: избитые, в рваной одежде, на которой я увидела засохшие пятна крови. Их кинули в центр круга, а магические цепи моментально натянулись, приковывая их к холодному полу.
И только после этого в зал вошел Самаэль.
Он уже был в полном облачении, накинув черный капюшон на лицо и закрывая его темной дымкой.
– Всем встать! – леденящий голос прозвучал очень громко, эхом разносясь по большому темному залу. Все моментально поднялись, а я почувствовала дрожь в коленях, впервые ощутив на себе всю мощь силы верховного. Он плавно опустился на свое место и мы последовали за ним. Я скорее упала на сидение, чем грациозно опустилась. Сердце колотилось как бешеное.
Дальше процесс я не запомнила, борясь с давлением силы, которая то накатывала, то отпускала. Искоса взглянув на отца, с удивлением поняла, что и он сжимает губы слишком сильно, а это значит, что силу Судьи сейчас ощущали все, а не только я из-за своей дуальной природы.
Мое внимание вернулось лишь в конце, когда Самаэль приказал встать одному из ведьмаков и открыть татуировки их ковена на руке, но вместо подчинения, мужчина резко дернул рукой, ломая путы своей магией, которая еще в нем оставалась после пыток и развернулся ко мне. Его злые, темные глаза смотрели прямо на меня. Он молниеносно заскочил на наш уровень и уже готовился выпустить в меня магический аркан, как его грудную клетку проткнул меч. Вонзился прямо в сердце и с ужасным хрустом опустился до самого живота. Кровь брызнула на нас с отцом, но я так испугалась, что даже не закрылась рукой. Так и сидела, прикованная страхом от увиденного. Меч резко вышел из тела, и поверженный ведьмак упал к моим ногам.
Самаэль повел ладонью, и его оружие вернулось к хозяину. Он стряхнул кровь, вытер о край своего плаща и вернул в ножны. Капюшон слетел с его головы, темный туман развеялся, и все могли видеть демоническую суть Ночного Судьи: кроваво-красные светящиеся глаза без белка на заостренном лице, белые, будто выбеленные самой стужей, волосы и черные ветвистые рога.
Я подскочила с места.
– Калео, – глухо позвал меня Самаэль, но ком в горле не давал мне проронить и слово. Я смотрела на верховного демона, и в моих глазах был страх. Страх человека!
