– Валентина Александровна!
– Да, меня так зовут, – подтверждает дашулина мама с лёгким замешательством. – А вы, простите, девушка, вообще кто?
– Не узнаете меня? Говорю же, я Алиса, подруга вашей дочери. Такая глупая ситуация, забыла телефон Даши, а мне нужно срочно сообщить ей кое-что. До того как она в школу пойдет. Можете попросить её позвонить мне, когда проснётся?
Молчание. Слышу только прерывистое дыхание.
– Я не понимаю, о чем вы говорите. У меня нет никакой дочери. Кто вам дал номер телефона?
Чувствую укол страха, болезненный и быстрый, словно ткнули иглой в сердце. Нет-нет-нет… Что за бред!..
– Вы так шутите что ли? Даша… Она же меня с вами и познакомила, мы с ней вместе учимся в одиннадцатом классе. Ей скоро восемнадцать исполнится.
– Девушка, вам это зачем? У меня нет детей и никогда не было, и это не самая приятная тема для разговора, – голос Валентины Александровны дрожит всё сильнее. – Это розыгрыш какой-то что ли? Посмеяться решили? Кто вас подговорил мне позвонить?
– Никто меня не подговаривал…
– Не признаетесь, да? Как, говорите, вас зовут – Алиса?
– Да.
– Так вот, Алиса, Бог вам судья. Вы, наверное, еще молоды и не понимаете многих вещей. Не осознаёте, что можно людей ранить словом. Надеюсь, вы повзрослеете и начнёте что-то понимать. И не звоните сюда больше никогда.
Короткие гудки. Я опускаю смартфон, и он вываливается из влажной ладони, падает на ковёр – БУХ! Комната качается и вращается вокруг меня. Я дышу часто-часто, с жадностью всасываю воздух, а в груди нарастает знакомое чувство тревоги – нет, катастрофы! Как будто земля сейчас разверзнется под ногами, сдавит меня и с хрустом сожрёт.
«Алиса, у тебя начинается паническая атака. Делай дыхательные упражнения, как доктор говорил».
Закрываю рот и нос ладонями, сложив руки вместе, чтобы получилась лодочка. Вдох – выдох, вдох – выдох; концентрирую внимание на кончике носа, на том, как ему холодно при каждом движении воздуха. Между тем, реальность потихоньку трескается на глазах, распадается на отдельные мутные картинки. Моя комната. Настольная лампа. Смартфон, валяющийся на ковре. Лицо Дашули, искаженное от ужаса, в кровавых пятнах. Грязная дыра в стене. Темнота. Белое, как соль, лицо.
Когда дыхание нормализуется, а в висках перестает стучать, я отчаянной решимостью бросаюсь к ноутбуку. Открываю все свои папки с фотографиями, открываю в браузере социальные сети одну за другой. Пытаюсь найти доказательства того, что моя подруга реальна (они должны быть, должны!), но каждая разочаровывающая находка, каждая пустая страница бьет как молотком по голове, всё сильнее и сильнее.
Ночной кошмар вовсе не закончился. Он выполз за границы сна и теперь обволакивает холодными щупальцами мою жизнь.
Кто-нибудь…
Разбудите меня…
Дашули нет на школьных фотографиях – ни на случайных снимках в классе, ни на общем фото нашего тогда еще десятого «Б», где все стоят стеной, выстроившись в два ряда. Пропали наши общие с ней селфи, где мы смеемся, обнявшись, или стоим щека к щеке, вытянув губы «уточкой», или красуемся в глупеньких секси-позах, как будто пытаясь соблазнить всех парней в округе. Дашули не видно среди моих друзей «Вконтакте» и в «Дискорде», её не находит ни одна социальная сеть. Даже её дурацкий Youtube-канал исчез без следа.
Дашули нет нигде.
Её нет. Её не существует.
РЕАЛЬНОСТЬ ВТОРАЯ
Отрывок из газеты:
«Сотрудниками УМВД России по г. Кнежину продолжаются поиски трёх без вести пропавших девушек. Все они исчезли в период с двадцать пятого августа по пятое октября 2018 года и до настоящего времени их судьба и местонахождение не известны.
