И Матвей наконец посмотрел.
Вместо головы у существа наблюдался какой-то страшный безглазый вырост неимоверных размеров. Чем-то он был похож на белёсый крабий панцирь, с обоих краёв которого на грудь библиотекарши свисали две заострённые лапки. Всё в целом выглядело так, что и смотреть не хотелось.
Один из ботаников у окна негромко застонал, и библиотекарша протяжно ему вторила.
– К-к-к нам идёт, чуваки… – заикаясь, выдавил дрейнер. – Кажись, голодное…
Первой хоть сколько-то эффективно действовать начала наша Элли. Она выхватила из-за ближайшей парты стул и швырнула существу под ноги.
Это ненадолго притормозило экс-библиотекаршу: она завязла в ножках и принялась бестолково топтаться на месте.
– Йййййоооууу! – проорал Вельзевул, с упёртостью героических покорителей Эвереста карабкаясь по дереву, скользкому от десятка слоёв краски.
Окаменевшие ботаны до сих пор ещё не пошевелились.
– Бегите, глупцы! – крикнула им рыженькая и дёрнула меня за рукав: – И вы давайте, не стойте!
– Нет-нет… – Привстав со стула и вцепившись в чёлку, Матвей не сводил глаз с существа, которое почти уже справилось с помехой движению. – Сперва сто́ит проанализировать, с чем именно мы здесь имеем дело.
– Ты псих?!
Обычно на подобные вопросы, адресованные этому человеку, стараюсь ответить я. Чтобы не портить ему имидж. И себе тоже. Это – вторая причина, по которой Матвей со мной дружит: мои прекрасно развитые навыки общения позволяют умело переводить с его языка на человекопонятный. Я даже и вместо него говорить могу.
Но, когда на тебя надвигается неведомо что с окровавленными когтищами, имидж уже не кажется вопросом первостепенной важности.
– Матвей, умоляю! Мы ведь уже понимаем, что это что-то враждебное, да?
– А-а-ахх-ха-а-а…
Библиотекарша преодолела-таки препятствие и гораздо резвее, чем прежде, зашаркала к нам. Сейчас до неё было метров пятнадцать.
– Никак не могу определить: маловато данных… – пробормотал Матвей, не двигаясь с места. – Это не похоже на голову… Вероятно, это что-то на голове?
– Т-твою ж… – Рыженькая сгребла с ближайшей парты горшок с хавортией полосатой и метнула в то, что было – или не было – головой существа.
Голова издала странный звук, похожий на короткое воркование, и вдруг библиотекарша разом переключилась с первой передачи на третью. Она засеменила прямо к Элли – очень, очень быстро.
Дрейнер отпрянул назад, нащупал тяжёлую «Биомеханику человека» и занёс её над головой, как топор. Я поднял собственный стул. Существу оставалось три-четыре шага до девчонки (вблизи оно выглядело в сто раз отвратительнее), и мы вдвоём с дрейнером шарахнули по нему одновременно кто чем. Мгновение спустя к делу подключился молочай прекрасный – от имени рыженькой.
Возможно, дело решил именно усыпанный тонкими колючками молочай. Экс-библиотекарша сперва упала на колени, а затем грянулась плашмя.
На миг воцарилась тишина.
– Крутяк! Я думал, будет сложне…
Дрейнер не успел договорить. Крабий панцирь на месте библиотекарской головы внезапно ожил: он отделился от поверженного тела и резво попрыгал ко мне.
– Ай!!!
Прежде чем я успел придумать что-то дельное, панцирь подскочил в воздух и на короткое мгновение замер перед самыми моими глазами, сантиметрах в двадцати. Я мельком увидел растопыренные остренькие ножки и пару изогнутых крючков по бокам от ротика-присоски, в ужасе отшатнулся и…
Бэмс!
Схватив со стола Матвея бутыль супер-эктив-вита-минералки, дрейнер отбил тварюгу, точно мячик в лапте, и та шлёпнулась под ноги рыженькой. Недолго думая, Элли подпрыгнула на месте и обеими ногами с силой втоптала мерзкое создание в пол.
