– Ну что, как дальше его? – спросил Мансур. – До больницы его ведь как-то доставить надо.
– На моей повезем, – ответил участковый и со вздохом поднялся на ноги, – сейчас подгоню.
Фанис Филаретович щелчком отправил окурок в сторону туалета и вышел со двора. Через некоторое время послышался характерный скрежет стартера, который так и не закончился заводом двигателя. Участковый неразборчиво выругался и продолжил попытки завести машину. Мансур настороженно посмотрел в сторону шума и с заговорщицким видом достал из кармана тюбик «Момента» да пару пластиковых пакетов. Мы сделали по сорок вдохов и убрали пакеты. Фанис Филаретович всё ещё пытался завести свой «Москвич», только скрежет стартера слышался уже будто издалека.
Осоловело вращая глазами я попытался сфокусироваться на своем друге. Но увидел совершенно другое…
Я увидел Серого Владыку.
– Оставьте меня одного, – сказал Серый Владыка. Он поджал обветренные губы и отвернулся, – просто оставьте меня одного. Я устал слышать. Устал видеть. Устал говорить. Устал думать. Я хочу уснуть и не видеть никаких снов. Не чувствовать никаких запахов, хочу лишиться всяческих эмоций.
– Но ведь это смерть, – сказал Мыслитель.
– Нет, – возразил Серый Владыка, – смерть – это просто ещё один шаг. А я не хочу никуда двигаться.
Почесав затылок Мыслитель обнаружил у себя на пальцах клок седых волос. Он стряхнул волосы и их тут же унес ветер. Они покатились по сухой земле словно перекати-поле. Он привык к царящей вокруг энтропии. У него выпали все зубы, а кожа рассохлась и стала похожа на старый пергамент. При малейшем прикосновении кожа рвалась и обвисала тонкими лоскутками. Глаза давно высохли и провалились в череп. Но Мыслитель не испытывал ни малейшего сожаления из– за утраты зрения. Ведь он мог размышлять, а для этого он и был создан.
– Серый Владыка, – Мыслитель решил предпринять, ещё одну попытку докричаться до этого загадочного существа, – скажи, что есть то место, где мы живем.
– Оставьте меня одного, – сказал Серый Владыка, – в этом месте, где гниют львы. – Он отвернулся, уставился в какую-то неведомую точку в пространстве и застыл, как статуя. От него больше ничего невозможно было добиться.
Мыслитель хотел было спросить о своей потерянной короне, но его внимание отвлек Головаст, появившийся на поляне…
Меня вернули в реальность страшные звуки автомобильных выхлопов. Участковый наконец– таки справился со строптивым автомобилем. Я ошарашено огляделся и увидел Мансура, который неподвижно сидел на траве и стеклянным взором буравил пространство. Я пнул друга, чтобы привести его в чувства.
– Бля… – прошептал Мансур, вернувшись в наш мир. Он посмотрел на меня, явно желая поделиться своим последним опытом, но этому помешал Фанис Филаретович, который деловито подогнал к нам свой древний «Москвич-412» ржаво-красного цвета.
– Потом поговорим. – ответил я Мансуру, поднимаясь с земли. – Фанис Филаретович, в багажник Короля?
– На переднее сидение сажай, – ответил участковый, – где твоё уважение к почившим?
– Да ему-то какая разница? Он умер в сортире!
– Азат, сажай, говорю, – настоял участковый, – и не забудь пристегнуть ремнем, чтобы он ненароком не упал на меня. Когда уже Варнава Фомич выпишет на село карету скорой помощи?
С помощью Мансура я усадил Короля на старое потрескавшееся автомобильное сидение и защелкнул ремень безопасности. Покойник мирно уронил голову на грудь.
